Главная / Автоюрист / Аналогии В Уголовном Праве

Аналогии В Уголовном Праве

Содержание

1 Толкование уголовного закона
2 Аналогия в уголовном праве: мифы и реальность
3 Допустимость аналогии в уголовном праве
4 Аналогия в уголовном праве
5 Об аналогии уголовного закона
6 Теория государства и права
7 АНАЛОГИЯ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
8 Аналогия права в уголовном процессе
9 Аналогия права и аналогия закона в уголовном процессе

Толкование уголовного закона

Текст уголовного закона формулируется путем использования слов, словосочетаний, специальных понятий и терминов, которые в большинстве случае доступны для понимания как лицам, обладающим специальными знаниями в области права, так и всем остальным гражданам. Однако многие из используемых слов и терминов имеют несколько значений, в повседневной жизни и в зависимости от особенностей понимания в отдельных регионах в них зачастую вкладывается неоднозначное смысловое значение, что порождает определенные трудности в процессе применения уголовного закона. Во избежание таких ситуаций и в целях единообразного применения уголовный закон требует специального толкования.

Неофициальное толкование – это разъяснение уголовного закона, которое дается выдающимися практиками, специалистами в области теории уголовного права, а также должностными лицами правоохранительных органов. Этот вид толкования в юридической литературе еще называют доктринальным, или научным. Хотя доктринальное толкование уголовного закона является необязательным видом, оно все же оказывает определенное влияние при разрешении конкретных дел, и тем самым содействует правильному пониманию и применению уголовного закона.

Грамматическое толкование – это уяснение и разъяснение смыслового содержания уголовного закона путем анализа и исследования этимологического значения используемых в его тексте терминов, словосочетаний, а также определение значения разделительных или соединительных союзов и знаков препинания.

В теории уголовного права различают несколько видов толкования уголовного закона. Так, по признаку обязательности (или необязательности) толкования уголовного закона выделяют: официальное и неофициальное толкование. В свою очередь официальное толкование подразделяется на аутентичное, легальное и судебное толкование.

Толкование уголовного закона необходимо в связи с принятием и введением в действие в 1996 г. Нового Уголовного Кодекса, в котором появилось много новых, терминов, категорий, признаков составов преступлений, понимание которых вызывает определенные затруднения. В такой ситуации толкование уголовного закона является важнейшим средством обеспечения правильного и единообразного применения его норм.

Аналогия в уголовном праве: мифы и реальность

Эти примеры можно продолжать, но вывод напрашивается вполне определенный: аналогия не исчезла из практики применения и после ее отмены, а лишь обрела скрытые формы, умело мимикрируя и маскируясь. Поэтому мы не можем в полной мере разделить оптимизм Н.Ф. Кузнецовой, который она выразила по поводу отмены аналогии в связи с принятием Основ 1958 г.: «Навсегда ушла в небытие норма об аналогии, противоречащая общепринятому принципу законности: нет преступления, нет наказания, без указания о том в законе»*(9). Норма действительно ушла. А вот аналогия осталась.

*(16) См., например: См.: Крутиков Л.Л., Климцева О.Ю. К вопросу о пробелах в уголовном праве и путях их преодоления // Государство и право на рубеже веков (материалы всероссийской конференции) М., 2001. С. 75; Мадьярова А.В. Разъяснения Верховного Суда Российской Федерации в механизме уголовно-правового регулирования. СПб. 2000. С. 281-284; Щепельков В.Ф. Уголовный закон: преодоление противоречий и неполноты. М., 2003. С. 40-41; Мальцев В. Указ соч. С. 38.

Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. и УК РСФСР 1960 г. не предусматривали применения аналогии. Статья 3 Основ (ст. 3 УК) устанавливала: «Уголовной ответственности и наказанию подлежат только лица, виновные в совершении преступления, т.е. умышленно или по неосторожности совершившие предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние». Соответственно, социальная характеристика преступления как деяния общественно опасного, дополнилась правовой — предусмотренностью деяния уголовным законом. Отмену аналогии, безусловно, следует рассматривать как важный шаг на пути к укреплению законности. Однако, как показала практика, это не исключило ее фактического применения.

Завуалированную форму аналогии представляла собой квалификация как мошенничества присвоения или растраты личного имущества граждан (до 1994 г. УК РСФСР в ст. 92 предусматривал ответственность за подобные посягательства лишь в отношении государственного или общественного имущества). Мнение, что подобного рода практика формально не противоречит закону, так как присвоение есть вариант злоупотребления доверием как способа мошенничества*(8), нельзя поддержать ни формально, ни по существу. Злоупотребление доверием при присвоении или растрате в отличие от мошенничества не предопределяет перехода к лицу имущества, а происходит, когда имущество уже находилось во владении, и притом правомерном, виновного. Соответственно, при мошенничестве умысел виновного на завладение имуществом возникает до его передачи, а при присвоении — лишь после того, как имущество передано на законных основаниях.

Принцип «нет преступления без указания о том в законе» впервые был зафиксирован в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года (в редакции 1885 г.). Уголовное уложение 1903 года начиналось с определения преступления, под которым понималось «деяние, воспрещенное во время его учинения законом под страхом наказания». Несомненно, что данная формулировка означала провозглашение принципа «нет преступления без указания о том в законе».

Постановление Конституционного Суда РФ от 29 июня 2004 г. N 13-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 УПК РФ в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы» указывает, что при решении вопроса о применении в отношении членов Совета Федерации и депутатов Государственной Думы меры пресечения, предусмотренной ст. 108 УПК РФ, должны обеспечиваться и при решении вопроса о применении в отношении названных категорий лиц домашнего ареста , чем допускается аналогия.

В юриспруденции рассматривается аналогия права либо аналогия закона. Аналогия закона — прием, используемый в ситуациях, когда отношения, по поводу которых возник спор, не урегулированы ни нормами права, ни соглашением сторон . Аналогия права — применение к отношениям, не урегулированным данной отраслью права, общих начал и принципов соответствующей отрасли права . В.И. Леушин под аналогией права понимает применение к не урегулированному в конкретной норме спорному отношению при отсутствии нормы, регулирующей сходные отношения, общих начал и смысла законодательства .

В соответствии со ст. 475 УПК РФ при отсутствии требуемого процессуального документа в перечне бланков процессуальных документов, предусмотренном гл. 57 УПК РФ, указанный документ составляется должностным лицом с соблюдением структуры аналогичного бланка и требований УПК РФ, регламентирующих осуществление соответствующего процессуального действия или принятие соответствующего процессуального решения.

Так, А.П. Рыжаков полагает, что если уголовно-процессуальным законом не урегулирован порядок производства (оформления и др.) какого-либо непосредственно связанного с уголовным процессом или даже названного в УПК РФ действия (решения), допустимо использовать уголовно-процессуальную норму, регулирующую наиболее сходный случай. Законодатель не запрещает применение уголовно-процессуальной нормы по аналогии, если при этом не будут ущемлены права и законные интересы участников уголовного процесса .

Р.А. Ромашов отмечает, что в условиях демократического правового государства широкое использование общедозволительного типа регулирования, в основу которого положен принцип «разрешено все, что не запрещено законом», предполагает, что круг субъективных возможностей шире, нежели перечень прав, получивших свое законодательное закрепление .

Допустимость аналогии в уголовном праве

Обычно понятие правовой аналогии понимается в двух смыслах — как аналогия закона и аналогия права. Аналогия закона есть применение к не урегулированному конкретной нормой правоотношению нормы закона, которая регламентирует сходные отношения. Необходимость применения данного приема обусловлена тем, что решение по любому делу обязательно должно иметь правовое основание. Поэтому в случае отсутствия нормы, прямо предусматривающей спорный случай, требуется отыскать норму, регулирующую возможно более сходные со спорным отношения. Аналогия права — применение к спорному отношению, которое не урегулировано некой конкретной нормой и на которое нельзя распространить действие регулирующей подобные отношения нормы, общих начал и смысла (то есть принципов) законодательства3

Многие авторы прямо соглашаются с положением закона и считают применение аналогии в уголовном праве нарушением закона4. Данная позиция преобладает и в учебной литературе, и это вполне логично: авторы исходят из положения закона.5 В то же время другие авторы придерживаются противоположной точки зрения, если быть точнее, то почти противоположной. В большинстве своем, сторонники данной точки зрения исходят из того, что аналогией закона называется восполнение пробела законодательства.6 Поэтому сторонники данной теории считают, что целесообразно отменить запрет аналогии по причине того, что аналогия позволяет устранить пробелы в уголовном праве. 7 Из похожих соображений, по всей видимости, исходил и советский законодатель. В первом советском Уголовном кодексе 1922 года существовала статья 10, которая гласила: «В случае отсутствия в Уголовном кодексе прямых указаний на отдельные виды преступлений, наказания или меры социальной защиты применяются согласно статьям Уголовного кодекса, предусматривающим наиболее близкие по важности и роду преступления, с соблюдением правил Общей части сего кодекса.» Конечно, существовала оговорка, закрепленная в циркуляре НКЮ, которая говорила о применении аналогии в исключительных случаях, применялась она достаточно широко. Последующий УК РСФСР 1926 года сохранил норму об аналогии. В ст. 16 указывалось, что если то или иное общественно-опасное действие прямо не предусмотрено настоящим Кодексом, то основание и пределы ответственности за него определяются применительно к тем статьям Кодекса, которые предусматривают наиболее сходные по роду преступления. Однако, основы законодательства СССР 1958 и УК РСФСР 1960. Не предусматривали применения аналогии, но фактически она применялась.8 Некоторые авторы приходят к выводу, что применение аналогии в уголовном праве влечет нарушение принципа законности.9 По мысли самого законодателя, исходя из сопоставления положений ч.1 и.2 ст. 3 УК РФ, аналогия противоречит ее применению на началах законности, так как при аналогии преступность и наказуемость определяются правоприменителем на основе собственного усмотрения, а не на основе положений УК, как указано в самом законе. Исходя из анализа ч.1 ст.3 УК РФ, можно сделать вывод о запрете устанавливать преступность и наказуемость деяния иными, кроме УК РФ, законами. Анализируя ч.2 вышеупомянутой статьи, я пришел к выводу, что запрет распространяется и на применение уголовного закона вместо отсутствующей нормы. К подобным выводам и той же позиции пришел и Верховный Суд РФ в решении Президиума ВС РФ, когда рассмотрев дело по протесту прокурора, отменил приговор в котором была применена аналогия в отношении В., осужденного по ч. 1 ст. 325 УК, а дело производством прекратил за отсутствием состава преступления. В этом деле речь шла о том, что В. отобрал, порвал и выбросил паспорт потерпевшего. Частью 1 ст. 325 УК предусмотрена ответственность за похищение, уничтожение, повреждение или сокрытие официальных документов. Паспорт является важным личным документом и к официальным документам не относится. Ответственность за похищение важного личного документа, в том числе паспорта, законодателем была установлена позднее, в 2003 г. (ныне это ч. 2 ст. 325 УК). Президиум Верховного Суда РФ отметил, что специальная ответственность за уничтожение, повреждение или сокрытие похищенного паспорта и военного билета законом (на тот момент) не предусмотрена, поэтому квалификация содеянного по ч. 1 ст. 325 УК РФ стала применением уголовного закона по аналогии10 Но, возникает и другой очень важный вопрос. Ограничивается ли требование о недопустимости применения уголовного закона по аналогии только рамками преступления, наказания или распространяет свое действие на полное исключение аналогии? Существуют различные точки зрения по этому поводу. Например, существует мнение, что закон вводил полную отмену аналогии11. Столь же категорично и мнение, что исключение аналогии нужно распространить на всю отрасль уголовного права.12 Существуют диаметрально противоположные точки зрения. Как отмечает , полное отрицание аналогии означает игнорирование специфики норм Общей части уголовного права, «которые вовсе не предусматривают уголовной ответственности за конкретные общественно опасные деяния.»13 Разделяющий эту точку зрения также указывает, что запрет на применение аналогии касается только сферы криминализации деяний. 14 На мой взгляд, данная теория наиболее оптимальна, и под запретом аналогии понимается лишь запрещение применять нормы, которые определяют преступность и наказуемость деяния.

Само уголовное законодательство, представляющее собой Уголовный кодекс РФ, в ч.2 ст. 3 прямо говорит о том, что применение закона по аналогии (аналогия закона) в уголовном праве не допускается. Данная ситуации породила различные подходы и отношения к данной проблеме.

Применение аналогии в уголовном праве как способ преодоления пробелов на основе усмотрения правоприменителя является мерой нежелательной, но вынужденной. В некоторых моментах применение как аналогии права, так и закона неизбежно и допустимо. Принцип законности позволяет ограниченно толковать запрет на применение аналогии. Поэтому возможно закрепить норму в ч.2 ст.3 УК РФ в следующей редакции: Аналогия, т. е. ответственность за деяние, уголовная наказуемость которого прямо не предусмотрена в настоящем кодексе, не допускается».15

Аналогия в уголовном праве

Стремление к возможности законодательного санкционирования применения судами института аналогии — дело будущего. Процессы, происходящие в настоящее время в правосознании отдельно взятого российского юриста, сомневающегося в юридической природе постановлений высших судебных органов и пределах судейского усмотрения; бурное развитие технологий, позволяющих в том числе расширить круг возможностей для совершения преступлений; наконец достаточное развитие уголовно-правовой науки в конце концов подвигнет законодателя к изменению сложившейся ситуации и отмене моратория в отношении аналогии.

3.1. Действие закона во времени. Применению в уголовном судопроизводстве подлежит только действующий во время производства соответствующего процессуального действия или принятия процессуального решения уголовно-процессуальный или иной федеральный закон (ст.

Аналогия закона — это решение конкретного юридического дела на основе правовой нормы, рассчитанные не на данные, а на сходные, близкие, родственные отношения. При аналогии закона решающим основанием, предопределяющим возможность применения той или иной нормы, является существенное сходство между теми отношениями, которые прямо не предусмотрены правом, и отношениями, которые урегулированы конкретными юридическими нормами.

Второй вид аналогии — аналогия закона. Аналогия уголовного закона — это применение к деянию, признаваемому общественно опасным, ответственность за которое не была предусмотрена законом в момент его совершения, уголовного закона, устанавливающего ответственность за наиболее сходное преступление.

Например, фактические отношения находятся в сфере правового регулирования и подпадают под правовое регулирование, а соответствующей правовой нормы нет. Причины пробелов подразделяют на объективные и субъективные. Объективные — это те, которые не зависят от воли и сознания людей (развитие или изменение общественных отношений, отставание законодательного процесса от развития социально-экономической сферы; это могут быть и политические события в обществе и др.).

Юридическое понятие территории государства основывается на политико-географическом, но не совпадает с ним, поэтому иногда используется термин квазитерритория государства. К объектам, приравненным к территории государства, относятся морские и речные суда, воздушные суда, космические корабли под государственным флагом, а также территории дипломатических и консульских представительств иностранных государств.

а) действие уголовно-процессуального закона в пространстве Основополагающие принципы действия закона в пространстве — территориальный и экстерриториальный (экстратерриториальный). Согласно территориальному принципу уголовно-процессуальный закон действует на территории Российской Федерации. Территория Российской Федерации включает в себя территории ее субъектов, внутренние воды и территориальное море, воздушное пространство над ними, недра, а также в интересующем нас плане исключительную экономическую зону и континентальный шельф.

Уголовно-процессуальные отношения, возникающие на практике, настолько многообразны и непредсказуемы в ряде случаев, что уголовно-процессуальный закон зачастую не в состоянии предложить перспективное регулирование всех реально возникающих отношений, предусмотреть ответы на рождаемые практикой вопросы.

Переплетчикова А. И., магистрант Саратовской государственной юридической академии В процессе реализации уголовного закона порой возникает ситуация, когда ряд вопросов не урегулирован или недостаточно урегулирован на законодательном уровне. Речь идет о пробелах уголовного права.

® www.volsu.ru УДК 343.1 ББК 67.410.2 АНАЛОГИЯ ЗАКОНА И АНАЛОГИЯ ПРАВА В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ КАК СПОСОБ ПРЕОДОЛЕНИЯ ПРОБЕЛОВ В УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОМ ПРАВЕ Юрий Викторович Францифоров Доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного процесса, Саратовская государственная юридическая академия ги ул.

Например, ст. 5 Семейного кодекса РФ регламентирует, что «ели отношения между членами семьи не урегулированы семейным законодательством, соглашением сторон и при отсутствии норм гражданского права, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяются нормы семейного и (или) гражданского права, регулирующие сходные отношения (аналогия закона). При отсутствии таких норм права и обязанности членов семьи определяются исходя из общих начал и принципов семейного и (или) гражданского права (аналогия права).

Применение закона по аналогии заключается в следующем. Возможно, например, что при решении какого-либо гражданского или уголовного дела окажется, что данный случай прямо законом не предусмотрен, но поскольку суд не может отказаться от разрешения дела по тем мотивам, что в законе есть пробел, он должен решить дело на основании закона, предусматривающего случай, наиболее сходный (аналогичный) с рассматриваемым.

Следует признать, что такое применение права нет основания именовать аналогией права, так как в данном случае нет никакой аналогии (т.е. сходства): речь идет не о применении сходного (аналогичного) закона, так как такого закона в данном случае не оказывается (иначе была бы аналогия закона), а о решении непредусмотренного законом случая на основании общих принципов законодательства по данному вопросу.

Аналогия в праве имеет совершенно иное значение. Она является не средством обхода закона, а средством, обеспечивающим действительно правильное применение закона. Допускается аналогия не против закона и не вопреки закону, а только на основании закона и в пределах закона. Поэтому совершенно исключается применение аналогии, когда данный случай предусмотрен законом. Если же данный рассматриваемый случай прямо законом не предусмотрен, то необходимо установить, как решает закон другие случаи того же рода, одинаковые с данным случаем по существу, но отличающиеся каким-либо отдельными второстепенными признаками, и применять закон, предусматривающий наиболее сходный по существу случай.

Аналогия закона – это применение к не урегулированному в конкретной норме отношению нормы закона, регламентирующей сходные отношения. Необходимость применения данного приема заключается в том, что решение по юридическому делу обязательно должно иметь правовое основание. Поэтому если нет нормы, прямо предусматривающей спорный случай, то надо отыскать норму, регулирующую сходные со спорным отношения. Правило найденной нормы и используется в качестве правового основания при принятии решения по делу 8 .

Об аналогии уголовного закона

Однако ч.2 ст.3 УК РФ содержит полный запрет применения уголовного закона по аналогии, что выходит далеко за пределы применения уголовной ответственности за деяния, формально не признанные преступлениями. Такой подход к аналогии уголовного закона является слишком упрощенным, не отражающим действительную сущность данного правового явления как способа восполнения пробелов в праве. Отрицать аналогию уголовном закона – значит, оставлять вопрос о восполнении многих пробелов в уголовно-правовом регулировании без разрешения, допускать произвол правоприменительных органов, поскольку сам по себе формальный запрет аналогии закона не может исключить ее реальное использование. Предпочтительнее путь выработки допустимых пределов и правил применения уголовного закона по аналогии.

Отрицать аналогию уголовном закона – значит, оставлять вопрос о восполнении многих пробелов в уголовно-правовом регулировании без разрешения, допускать произвол правоприменительных органов, поскольку сам по себе формальный запрет аналогии закона не может исключить ее реальное использование. Предпочтительнее путь выработки допустимых пределов и правил применения уголовного закона по аналогии.

Часть 2 статьи 3 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ) гласит: «применение уголовного закона по аналогии не допускается». В науке уголовного права недопустимость применения уголовного закона по аналогии находит почти безоговорочную поддержку. При этом отрицание аналогии уголовного закона связывается с недопустимостью уголовной ответственности за деяния, преступность которых прямо не установлена уголовным законом, на основе норм о преступлениях, сходных с такими деяниями, сколь бы они ни были опасными и похожими на преступления.[1]

Наиболее сложной является выработка правил выбора нормы уголовного закона, подлежащей применению в порядке аналогии. Данная проблема заслуживает отдельного и более тщательного исследования. Здесь же необходимо отметить, что в порядке аналогии закона к лицу должно применяться более мягкое из возможных правил поведения (особенно это касается тех случаев, когда не урегулированная законом ситуация занимает промежуточное положение между двумя урегулированными).

Аналогия закона прямо предусмотрена некоторыми действующими законодательными актами России. Так, в п.1 ст.6 Гражданского кодекса РФ установлено, что в случаях, когда предусмотренные п.п.1 и 2 ст.2 ГК РФ отношения прямо не урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай делового оборота, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяется гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения (аналогия закона). Сходные правила применения закона по аналогии предусмотрены в ст.5 Семейного кодекса РФ, ч.4 ст.1 Гражданского процессуального кодекса РФ и ч.6 ст.13 Арбитражного процессуального кодекса РФ.

Теория государства и права

Вопрос о сущности и условиях заключения по аналогии очень часто обсуждался в юридической литературе, вызывая много споров. Римские юристы характеризуют аналогию как заключение по сходству. В последующей литературе, начиная со средних веков вплоть до первой половины XX в., наблюдается чрезвычайная путаница понятий по рассматриваемому вопросу. Под понятие аналогии подводились самые различные приёмы, в том числе выводы от общего к частному (простая дедукция), ограничительное толкование. Ученые, которые считали аналогию заключением по сходству, расходились в определении того, что, собственно, нужно понимать под сходством: подобие ли нормируемых отношений, тождество ли оснований законов или просто сходство этих оснований. Только во второй половине XIX в. начала вырабатываться более стройная теория. Заключением по аналогии (или просто аналогией) называется разрешение не предусмотренного действующим правом случая на основании нормы, определяющей сходный случай. Если эта норма выражена в законе, то распространение её на сходный случай будет аналогией закона; если же она должна быть предварительно извлечена из общих принципов действующего права, то получается аналогия права. От распространительного толкования аналогия отличается по своему характеру и значению: в то время как распространительное толкование, раскрыв действительную мысль законодателя, расширяет согласно с нею словесный смысл нормы, аналогия идёт дальше и применяет норму к случаям, которые не охватываются действительной мыслью законодательства. Как аналогия закона, так и аналогия права сводятся к следующему логическому процессу: нужно подвергнуть анализу данный случай, отыскать в законодательстве норму, регулирующую другой случай, тождественный с данными во всех юридически существенных элементах, раскрыть юридический принцип, приведенный в этой норме, и применить его к данному случаю.

В случае, если отношения между членами семьи не урегулированы семейным законодательством или соглашением сторон, и при отсутствии норм гражданского права, прямо регулирующих указанные отношения, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяются нормы семейного и (или) гражданского права, регулирующие сходные отношения (аналогия закона). При отсутствии таких норм права, обязанности членов семьи определяются исходя из общих начал и принципов семейного или гражданского права (аналогия права), а также принципов гуманности, разумности и справедливости.

Эти две крайние позиции примиряет П. С. Элькинд, которая считает, что аналогия в уголовно-процессуальном праве de facto существует, и признает это явление неизбежным злом. Она пишет: «Если законодатель устранит все пробелы, учтет всю многогранность уголовно-процессуальных отношений, сами по себе отпадут основания для применения аналогии уголовно-процессуального закона даже в тех ограниченных пределах, в каких она известна современной практике уголовного судопроизводства (Элькинд П. С. Сущность советского уголовно-процессуального права.-А, 1963.-С. 161).

1. В случаях, когда предусмотренные пунктами 1 и 2 статьи 2 настоящего Кодекса отношения прямо не урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай делового оборота, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяется гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения (аналогия закона).

Аналогия в праве — способ восполнения пробелов в действующем законодательстве путем применения: а) закона, регулирующего сходные общественные отношения (аналогия закона); б) общих начал и принципов правового регулирования соответствующей отрасли права или правового института (аналогия права).

При оказании наших услуг используются регулярно обновляемые справочные правовые системы «Гарант» и «Консультант Плюс», что позволяет учитывать самые последние вступившие в силу изменения законодательства, а также законопроекты, планируемые к принятию Государственной Думой в ближайшее время.

консультации по подбору темы работы (бесплатно);
бесплатные консультации по составлению плана работы;
строгая специализация — консультации по подготовке работы оказываются лицами, имеющими, как минимум, высшее юридическое образование ( мы оказываем консультационные услуги только по работам по праву ).
проверка работы на соответствии действующему законодательству;
подбор новейших литературных источников и новейшей судебной практики;
полное сопровождение до защиты работы;
гарантийные обязательства.

Имеющаяся в нашем распоряжении как обычная, так и обширная электронная библиотека, позволяет нам использовать как классические труды отечественных и зарубежных ученых-правоведов, так и научные работы, учебники, комментарии, монографии и статьи, вышедшие в самое последнее время. Как правило, обязательным требованием для магистерских диссертаций, дипломных и курсовых работ по праву является наличие в них использованных источников выпущенных в текущем году.

АНАЛОГИЯ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ

В современной литературе были предприняты попытки дать определение аналогии уголовного закона. Например, А.В. Наумов считает, что аналогия представляет собой восполнение пробела в праве, когда закон применяется к случаям, прямо им не предусмотренным, но аналогичным тем, которые непосредственно регулируются этим законом [20]; Б.В. Здравомыслов под аналогией понимал привлечение кого-либо к ответственности за сходные, но не предусмотренные прямо в УК деяния [21].

Аналогия применялась при наличии в уголовном законодательстве такой нормы, которая предусматривала ответственность за сходное деяние, в исключительных случаях, как мера временного характера, как представляется автору, способная быстро реагировать на проведение криминализации деяний.

Зарождение правового института необходимой обороны. Впервые об этом правовом явлении упоминается в договоре Олега с Византией 911 года. Статья 6 договора Олега с Византией предусматривала право необходимой обороны личности и имущества. Но при этом сущность положений, содержащихся в договоре, затрагивающих необходимую оборону, была тесно переплетена с нормами, составляющими обычай кровной мести, что не позволяет в полной мере выделить в данном памятнике необходимую оборону в качестве отдельного самостоятельного института.[1] Поэтому данный период характеризуется самоуправством, возникавшие конфликты решались зачастую при помощи физических способов. Не допускалось причинение преступнику излишнего вреда, не вызываемого необходимостью предотвратить посягательство.
Г. С. Фельдштейн отмечает, что в договоре Олега с Византией осталось понятие мести и, следовательно, при таких условиях вообще не могло существовать необходимой обороны как особого юридического института.[2]
Русская Правда в ст. 13, 14, 38, 40 содержала отдельные положения о необходимой обороне, но не выделяла ее в качестве самостоятельного института.[3] В других древнейших памятниках законодательства постановления о необходимой обороне не встречаются вплоть до середины XVII века. По мнению Г. С. Фельдштейна, процесс обособления необходимой обороны как уголовно – правового института закончился в основном только ко времени Соборного уложения 1649 года.[4]
2) Середина XVII — начало XVIII вв.

По мнению Н.А. Лопашенко, суд вышел за пределы своей компетенции и занялся вместо толкования закона законотворчеством, что совершенно недопустимо [12]. Автору представляется справедливым сказать, что суд не просто вышел за пределы своей компетенции, а применил принцип аналогии. Проблема аналогии очень тесно связана с квалификацией преступлений.

В настоящее время, в частности, например, гражданское право изобилует такими понятиями, к которым вынуждены обращаться специалисты уголовного права, ибо иной альтернативы не предлагается. Это вполне допустимое явление. Хотелось бы присоединиться ко всем ученым и практикам, высказывающимся за проведение мониторинга российского законодательства с целью приведения его к единообразию для недопущения разночтений в правовой терминологии [27].

Аналогия права в уголовном процессе

Чаще всего судопроизводство ведется по месту совершения преступления по нормам действующего УПК РФ. Если же преступление совершено на территории одного государства, а судопроизводство осуществляется в другом, то применяется УПК последнего, если, конечно, международным договором (или соглашением) не оговорено иное.

Согласно ч. 1 и ч. 2 ст. 7 УПК РФ, утверждающей принцип законности при производстве по уголовному делу, суд, прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель не вправе применять федеральный закон, противоречащий названному Кодексу. С учетом требований Конституции РФ положения ч. 1 и ч. 2 ст. 7 УПК РФ закрепляют приоритет Уголовно-процессуального кодекса РФ перед другими федеральными законами, поскольку другими федеральными законами не должно осуществляться регулирование уголовно-процессуальных отношений. УПК РФ устанавливает, что нарушение норм Кодекса судом, прокурором, следователем, органом дознания или дознавателем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств (ч. 3 ст. 7). Полученные с нарушением требований УПК РФ доказательства являются недопустимыми, т.е. не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ. Процессуальные документы, составляемые в ходе уголовного судопроизводства, должны полностью соответствовать требованиям, предъявляемым к их содержанию и форме, опираться на установленные законом основания их вынесения, содержать развернутое изложение мотивов их принятия, т.е. быть законными, обоснованными и мотивированными. Несоблюдение обязательных требований законности, обоснованности и мотивированности процессуальных документов рассматривается УПК РФ как нарушение принципа законности.

Таким образом, если преступление совершено в пределах территории РФ и по нему начато расследование должны действовать нормы уголовно-процессуального законодательства РФ. При этом если, например, преступление совершено на борту иностранного торгового судна, находящегося в порту РФ или в ее территориальных водах, то и здесь в случае расследования должны применяться нормы уголовно-процессуального права РФ (названное правило – не распространяется на военные суда и гражданские суда под дипломатическим флагом, находящиеся в наших территориальных водах или в порту РФ).

С изменением территории государства изменяется и сфера действия уголовно-процессуального закона в пространстве. Актуализировалась проблема действия уголовно-процессуального закона в пространстве в связи с появлением двух новых субъектов РФ – Республики Крым и города федерального значения Севастополя. Федеральный закон от 5 мая 2014 г. № 91-ФЗ «О применении положений Уголовного кодекса и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя» (далее – Закон) установил, что на территориях новых субъектов с 18 марта 2014 г. действует УПК РФ, следовательно, ранее действовавшее там украинское уголовно-процессуальное законодательство с данного момента полностью перестало применяться. Закон также определил, что положения УПК РФ о рассмотрении уголовных дел с участием присяжных заседателей вступят на территориях этих субъектов РФ в силу лишь с 1 января 2022 г.

В соответствии с УПК РФ при производстве по уголовному делу применяется уголовно-процессуальный закон, действующий во время производства конкретного процессуального действия или принятия конкретного процессуального решения. Считается, что в отличие от уголовного закона уголовно-процессуальный закон обратной силы не имеет ни в каком случае. Это утверждение можно считать аксиомой уголовного процесса. Она связана с тем, что применительно к уголовно-процессуальному закону невозможно говорить об «улучшении» или «ухудшении» положения лица. Допустим, предоставление обвиняемому каких-то дополнительных прав при ознакомлении с материалами дела (казалось бы, «улучшение») может обернуться большей продолжительностью уголовного судопроизводства, что в конечном итоге лишь отложит постановление в его отношении оправдательного приговора (или прекращение дела), т.е. в реальности обернется «ухудшением». Поэтому здесь применяются совершенно иные подходы, нежели в материальном уголовном праве, где понятия «ухудшение» и «улучшение» достаточно понятны и однозначны (преступность деяния, размер наказания и т.п.), что и позволяет дифференцированно регулировать вопрос об обратной силе уголовного закона.

Аналогия права и аналогия закона в уголовном процессе

Такая ситуация может означать либо случайное появление пробела в действующем праве, либо сознательное нежелание законодателя (и в целом субъектов правотворчества) регулировать эти обстоятельства. Во втором случае (при отказе законодателя от правового регулирования отношений) соответствующие фактические обстоятельства не имеют юридического значения.

Одной из наиболее противоречивых и нерешенных на законодательном уровне проблем в современном процессуальном праве является вопрос о допустимости процессуальной аналогии, то есть распространения действия нормы на случаи, не предусмотренные законодателем но сходные по существу. Основным аргументом против процессуальной аналогии можно назвать общеизвестный (но нигде не закрепленный) принцип, согласно которому на публично-правовые (к которым относятся и процессуальные) распространяется режим «запрещено все, что не разрешено законом» — в отличие от частноправовой сферы.

В теории права под аналогией понимается применение к отношениям, не урегулированным законом, положений закона, регулирующих сходные отношения, а под аналогией права — применение общих принципов и смысла права к отношениям, которые не урегулированы законом и к которым не может быть применена аналогия закона. Аналогия закона в семейном праве — применение к семейным отношениям, не урегулированным семейным законодательством или соглашением сторон, норм семейного и (или) гражданского права, регулирующих сходные отношения, если это не противоречит существу семейных отношений.

При применении аналогии в уголовном судопроизводстве выделяют следующие этапы: 1) установление фактической основы того общественного отношения, с которым столкнулся правоприменитель; 2) установление юридической основы того общественного, с которым столкнулся правоприменитель: определение отраслевой принадлежности общественного, с которым столкнулся правоприменитель; отыскание нормы, которая бы регулировала конкретное отношение, с которым столкнулся правоприменитель; установление наличия оснований и условий применения закона; 3) принятие решения о применении закона и его документальное оформление.

Ни одно законодательство не в состоянии учесть все многообразие общественных отношений, которые требуют правового регулирования. Поэтому в практике правоприменения может оказаться, что определен- ные обстоятельства, имеющие юридический характер, не находятся в сфере правового регулирования.

Случай есть, а нормы нет. В любом случае пробел в праве открывает возможность своеволия, личного усмотрения чиновника.Отсутствие в уголовном законодательстве специальной нормы об ответственности за угон автомототранспортных средств (ст. 212.1 была включена в УК только в 1965 г.), по признанию современников,

Предоставление консультаций по Трудовому кодексу. Юрисконсульт поможет восстановиться на работе после незаконного увольнения и защитит при отказе от трудоустройства. Улаживание конфликтов по трудовым договорам, а также гарантия дополнительных льгот трудящимся.

Возникает вопрос: почему?В то же время решения суда в случаях, когда применяется аналогия, содержат правоположения, которые существенно обогащают юридическую практику и могут послужить основой для развития законодательства (Алексеев С. С. Право. Опыт комплексного исследования. — М., 1999. — С. 188-119).Другие исследователи занимают более гибкую позицию.

В Российской Федерации данный вопрос разрешен таким же образом в ч. 2 ст. 3 УК РФ, прямо запретившей применение уголовного закона по аналогии. До 1958 г. советское уголовное законодательство допускало применение закона по аналогии.В то же время решения суда в случаях, когда применяется аналогия, содержат правоположения, которые существенно обогащают юридическую практику и могут послужить основой для развития законодательства (Алексеев С.

Такой альянс позволял признать деяния преступными, если они представляли опасность для социалистического общества и даже если они не были предусмотрены Особенной частью УК [1]. Однако, не все общественно опасные деяния можно было сводить к инакомыслию. Например, Д.С. Злыщенко пишет о том, что в УК РСФСР 1922 года была предусмотрена ответственность за спекуляцию, а за коммерческое посредничество или частнопредпринимательскую деятельность ответственность отсутствовала.

Таким образом, для применения положений данной статьи требуется соблюдение двух необходимых условий. Во-первых, отношения, о которых идет речь в статье, должны находиться в границах правового поля, регулируемого гражданским законодательством (ст. 2 ГК). Во-вторых, данные отношения не урегулированы конкретными правовыми нормами, содержащимися в законах, иных нормативных актах или обычаях делового оборота. Иными словами, в части рассматриваемых отношений имеется пробел в источниках гражданского права. Аналогия закона имеет приоритет перед аналогией права. Также следует пояснить, что аналогия закона и аналогия права ранее предусматривались лишь в гражданско-процессуальном законодательстве.

Статья 6 ГК РФ допускает применение гражданского законодательства по аналогии. Так, ч. 1 настоящей статьи гласит, что в случаях, когда предусмотренные гражданским законодательством отношения прямо не урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай делового оборота, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяется гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения (аналогия закона).

В уголовном и административном праве аналогия не допускается в принципе. Здесь действует правовая аксиома: «Нет преступления и нет проступка, как нет наказания и нет взыскания, если нет закона». В сфере правового регулирования, касающегося запрещения определенного поведения и установления санкций за те деяния, которые опасны и вредны для общества, то или иное запрещенное деяние должно быть четко, полно и недвусмысленно отражено в нормативно-правовом акте. Если этого нет, то единственным выходом из сложившейся ситуации является отказ в возбуждении производства по делу. Отсутствие применения аналогии права и аналогии закона при привлечении к уголовной, административной, дисциплинарной ответственности — гарантия неприкосновенности личности, стабильности правового регулирования, уверенности граждан в том, что они не будут привлечены к ответственности без законных на то оснований. Это обстоятельство в первую очередь существует потому, что при применении норм уголовного права последствия для личности гораздо существеннее, чем в гражданском праве, и в целях безопасности личности, обеспечения прав и свобод применение аналогии запрещено. Вместе с тем, следует отметить, что и в уголовном праве исключить вероятность возникновения пробелов практически не возможно.

Под аналогией права понимается применение к соответствующему отношению общих начал и смысла гражданского законодательства с учетом требований добросовестности, разумности и справедливости, которыми должны руководствоваться субъекты данного отношения. Аналогия права применяется при невозможности использования аналогии закона.

Требования добросовестности, разумности и справедливости, предъявляемые к субъектам отношений, подпадающих под действие аналогии права, определяют характер поведения субъектов в период возникновения и существования данных отношений. «Добросовестность» означает фактическую честность субъектов в их поведении, «разумность» — осознание правомерности своего поведения, «справедливость» — соответствие поведения субъектов господствующим в обществе морально-этическим и нравственным нормам.

19 Мар 2022 klasterlaw 166