Генрих Павда Вклад В Адвокатуру

Но представители США начали действовать активно, арестовав собственность офиса газеты «Известия», расположенного в США. Тогда это дело стало самой настоящей угрозой дипломатическим отношениям между двумя странами. Понадобилась мобилизация всех основных юридических ресурсов. По итогу ответных действий, которые были предприняты рядом отечественных юристов под руководством Г. Падвы, решение американского суда было отменено. Это была блестящая победа.

Важно то, что спустя пару лет Падва встретился с пострадавшим лицом, учинившим данное разбирательство. На тот момент предприниматель уже отошел от дел и отметил, что не держит злобы на Падву, который продемонстрировал множество ценных профессиональных качеств в том процессе.

Первыми делами Генриха Падвы были судебные разбирательства между простыми фронтовиками, осужденными за горячие слова в адрес СССР, и государством. Это были самые обычные местные поселенцы, молодые работницы, которых готовились сажать в тюрьму за то, что они на пару минут опоздали на работу.

Адвокат обосновывал то, что обвинения в государственной измене в адрес Лукьянова были неприемлемы, впрочем, как и в адрес остальных членов ГКЧП. Что касалось подзащитного лично, его непосредственное участие в путче было весь спорным. Именно по этой причине перед Лукьяновым и Падвой появился вопрос: стоит ли принимать амнистию Госдумы по делу ГКЧП? На тот момент из-за множества переживаний, которые выпали на долю подзащитного, он был не в лучшем состоянии здоровья. Тогда было вынесено решение принять амнистию. Дальнейшая борьба за справедливость обошлась бы множеством потерь и рисками для жизни подзащитного Падвы.

Подзащитные благодарят судьбу, которая подарила возможность встречи с Падвой Генрихом Павловичем». Многие не скупятся на самые возвышенные эпитеты в адрес адвоката. Так, пишут, что Генрих Павлович Падва, без сомнения, — человек-легенда, очень уважаемый профессионал.

Это гражданское дело закончилось неудачно для подзащитной Павды. Он, вспоминая об этом процессе, рассказывает, что некоторые моменты были зачастую абсурдны. Иногда память гениального писателя просто подвергалась издевательству. Например, со стороны чиновников выдвигались требования о предоставлении документов, подтверждающих факт дарения Ивинской рукописных стихов, посвященных ей. Сторону невестки писателя защищала юрист Любарская.

С 1953 по 1971 год местом его работы была Калининская областная адвокатская коллегия. Полгода стажировался в Ржеве, позже более года вел в единственном числе адвокатскую практику в райцентре, которое носит название Погорелого Городища. В дальнейшем он трудился в качестве адвоката в городах Торжок и Калинин.

В качестве адвоката Павда выступал у Н. Луговского (бывший соучредитель и гендиректор СП «Сибнефть»), пытавшегося в 2003 году вернуть деньги, в сумме восьмисот тыс. долларов, которые в конце 1994 года изъяла у него Генеральная прокуратура Российской Федерации как вещественное доказательство. До декабря 2008 года возвратить деньги так и не удалось, при этом было установлено, что какая-то их часть пропала.

Резник отмечает у Павды наличие самоиронии, развитого чувства юмора, так необходимым людям. Общаться с ним — одно удовольствие. Резник очень гордится дружбой с ним.

С 1971 года биография Генриха Павловича Падвы связана со столицей, он вошел в Московскую горколлегию адвокатов. В 1985 году он стал членом в ее президиуме и одновременно директором Научно-исследовательского института адвокатуры, созданным Московскими коллегиями адвокатов.

Правила жизни Генриха Падвы

В России многие недостатки судебной системы на первый взгляд неочевидны. Большинство наших законов не так уж плохи, но их практическое применение подчас превращает их в противоположность. Например, есть закон, что вышестоящий суд не имеет права увеличить наказание, определенное нижестоящим судом, а может только уменьшить его. Но существует учет брака в работе судей и в соответствии с ним любая отмена приговора – брак, за который наказывают. Как мыслит судья? Возьмем статью, за которую можно дать от трех до пяти лет. Конечно, судья «на всякий случай» даст по максимуму, чтобы вышестоящая инстанция могла лишь уменьшить наказание, для чего не потребуется отмены приговора. Что получается? Закон хорош, но система учета подталкивает судей вести репрессивную политику. Не думаю, что это случайность.

В Калининскую область я поехал по распределению. Сначала путевку туда получил мой товарищ Юра Юрбурский, и он уговорил меня проситься вместе с ним. Да, мне свойственна ностальгия, привязанность к родному пепелищу, отеческим гробам. Тверскую губернию я считаю второй свой родиной.

Профессионально я добился многого, в том числе изменения практики всех судов России по разным принципиальным вопросам. Но самое главное – это то, что я обратился в Конституционный суд с ходатайством о том, чтобы признать неконституционной смертную казнь. С тех пор у нас она не применяется.

Многие адвокаты спокойно признаются: мол, конечно, мы мошенники. Беремся защищать людей за деньги, даже когда знаем, что ничего сделать не можем. А клиенту вешают лапшу на уши, обещают сделать все возможное и невозможное… Я стараюсь быть максимально откровенным с клиентом. Например, в особенно сложных случаях объясняю, что на этом процессе от меня будет очень мало зависеть. И даже если он пригласит лучших адвокатов мира, вряд ли что-то изменится. Очень жестоко это говорить, зато честно. Как правило, после таких слов человек все равно не отказывается от защиты, иначе он чувствовал бы себя обреченным. А так у него надежда остается.

Были дела, после которых хотелось застрелиться, как минимум уйти из профессии. В книге [«От сумы и от тюрьмы… Записки адвоката»] я описываю случай почти пятидесятилетней давности, когда прокурор просил моему подзащитному десять лет. По утверждению председателя суда, я блистательно выступил, вызвал бурю аплодисментов – и после этого моего клиента приговорили к расстрелу. В моей практике было два-три таких потрясения. Но эти негативные ощущения компенсируются, когда слышишь слова: «Освободить из-под стражи в зале суда». Это тоже слишком большая эмоция, и тут нужен если не валидол, то валерь­янка.

Генрих Павлович Падва

Генрих Падва родился 20.02.1931 года в Москве в интеллигентной семье. Родители стремились дать сыну хорошее образование, поэтому мальчик учился в престижной 110-й столичной школе. Одноклассниками Генриха были дети известных столичных чиновников, общественных деятелей, ученых.

После успеха советских войск и ликвидации угрозы взятия Москвы Генрих с матерью вернулись в столицу. Мальчик возобновил учебу в столичной школе, а в 1948 году решил поступать на юридический. Но не смог набрать необходимое количество баллов, да и отсутствие комсомольского билета и еврейская национальность также стали слабыми сторонами абитуриента.

Вторая жена Падвы – Мамонтова Оксана. Она на 40 лет младше именитого адвоката, имеет сына Глеба от предыдущего брака. С ней заключен брачный контракт, по которому она в случае развода не получит ничего кроме своих личных вещей. Генрих Падва, как отмечает пресса, регулярно дарит своей молодой супруге такие дорогостоящие подарки, как автомобили, антикварные ювелирные украшения и т. д.

Но Генриха заметили и пригласили учиться в Минском юридическом институте. Юноша принимает приглашение и начинает учебу в столице Белоруссии. Отучившись год и сдав все сессии на отлично, Генриху удается перевестись в столичный юридический институт. В 1953 году он завершает учебу в Московском юридическом институте.

Американцы не унимались и добились ареста имущества редакции «Известий» в США. Дело выходило на межгосударственный правительственный уровень и грозило дипломатическим скандалом. К решению вопроса привлекли опытных советских юристов, среди которых был и Падва. Благодаря профессионализму Падвы и команды адвокатов удалось добиться аннуляции решения американского суда и закрыть громкое дело.

Я прекрасно понимал, чем грозила мне эта провокация. Как минимум, я бы лишился статуса адвоката, в худшем же случае в отношении меня могли возбудить уголовное дело. Нужно было действовать решительно и смело. Я твердо и настойчиво заявил ходатайство о вызове в суд и допросе человека, написавшего такое заявление против меня. Конечно, я рисковал, но не видел другого способа разоблачить провокацию».

Кстати, в своей книге Падва развенчивает мифы о патологической мстительности власти по отношению к адвокатам, защищающим ее оппонентов. «В связи с делом Ходорковского меня многие неоднократно спрашивали, не боялся ли я защищать его, не было ли на меня давления со стороны власти, – пишет он. – А некоторые даже поражались моему мужеству – принять на себя защиту по такому делу! Вынужден разочаровать: на меня никогда по этому делу никакого давления не оказывалось, и никакого особого мужества ни с моей стороны, ни со стороны моих коллег, участвовавших в защите Ходорковского, не потребовалось. Конечно, мы понимали, что в связи с личностью нашего подзащитного к нам привлечено особое внимание не только со стороны общественности, но и со стороны некоторых правоприменительных органов, что, несомненно, наши переговоры прослушивались и за нами тщательно следили, но мы выполняли свой профессиональный долг в меру своих возможностей и умения».

Суд удовлетворил ходатайство адвоката и дал ему возможность допросить этого человека. «Видимо, страшная угроза, нависшая надо мной, чрезвычайное волнение и уверенность в своей полной непричастности к передаче каких бы то ни было писем помогли мне профессионально и удачно провести допрос, – повествует Падва. – Оклеветавший меня человек вынужден был в результате признаться, что был, по сути, подсадным стукачом и действовал в тесном контакте с оперативными работниками следственного изолятора. Выяснил я и то, что он давно уже осужден и был незаконно возвращен из лагеря в следственный изолятор, где находились не осужденные, а подследственные и подсудимые. И стало очевидно, что по этой причине он не мог никому писать и давать какие-либо инструкции по своему делу, которое было давным-давно уже рассмотрено судом. Судья внезапно прекратил его допрос, заявив, что ему все ясно. Более суд к этому вопросу не возвращался.

Как подчеркивает мэтр, исход этого процесса был чрезвычайно важен не только для самого подсудимого, но и, без преувеличения, для всей адвокатуры: «Дело в том, что незадолго до описываемых событий в Москве появился ретивый следователь из Свердловска (в то время в Москве правил бывший свердловчанин Ельцин), некто Каратаев [Владимир Каратаев в 1985 г. руководил специально созданной следственной группой, призванной разоблачить преступную деятельность столичных адвокатов, обвинявшихся в подстрекательстве к даче взяток либо в мошенническом завладении деньгами клиента], который громогласно хвастался, что пересажает как минимум треть московских адвокатов. Описанный мной процесс должен был стать началом его крестового похода против московской адвокатуры».

С реальной угрозой репрессий Генриху Падве выпало столкнуться много раньше. Незадолго до смерти Владимира Высоцкого он по его просьбе защищал администратора выездных концертов актера – Василия Кондакова, которого обвиняли в присвоении казенных денег за часть проданных билетов.

Г.П. Падва — автор многочисленных публикаций по различным правовым вопросам, в том числе по вопросам деятельности адвокатуры.
Заслуженный юрист России, Кавалер Почетного Знака «Общественное Признание», награжден Золотой медалью им. Ф. Плевако. Его имя неоднократно включалось в российские рейтинги лучших адвокатов, а также в международное издание «Who’s Who of Professionals». По итогам голосования в поисковой системе интернета «Rambler» за 2001 год признан Человеком года в номинации «Закон».

Г.П. Падва – один из самых уважаемых адвокатов России. В настоящее время избран членом Центрального Совета Ассоциации юристов России, членом Научно-консультативного Совета Федеральной палаты адвокатов России, членом Совета Адвокатской палаты г. Москвы. Имеет большой опыт работы в судах всех инстанций, в том числе в Верховном Суде и Конституционном Суде РФ.

Осуществляет защиту на предварительном следствии и в суде обвиняемых в совершении преступлений по уголовным делам; представляет интересы клиентов в арбитражных судах и в судах общей юрисдикции по различным категориям дел, в том числе по делам о защите чести и достоинства, защите прав акционеров, наследственным делам; консультирует по широкому кругу вопросов, возникающим в деятельности корпоративных клиентов, в том числе, связанным с защитой инвестиций, прав собственников, по вопросам антимонопольного законодательства и др.

Рекомендуем прочесть:  Переселение аварийного жилья томск 2023

Г.П. Падва окончил Московский Юридический Институт в 1953 году, а в 1961 году — исторический факультет Калининского Педагогического Института. Общий стаж работы в адвокатуре с 1953 года, с 1971 года является членом Московской городской коллегии адвокатов. Г.П. Падва — один из учредителей и Управляющий партнер адвокатского бюро «Падва и партнеры».

Адвокат Генрих Падва назвал самое ужасное дело из своей практики

— Вот есть такое понятие в юриспруденции — «явка с повинной». Что это означает? Это когда человек приходит в милицию, прокуратуру и говорит откровенно: судите меня, я виноват. Таких явок с повинной в действительности бывает очень мало. Иногда, например, арестовывают человека и уговаривают признаться, обещая оформить это явкой с повинной, что смягчит их наказание. Люди клюют на это, хотя это, конечно, никакой явкой с повинной не является. А в деле, о котором я говорю, было так.

Иногда клиент вызывает необычайное сочувствие. Его жалко, и понимаешь, что если он попадет в недобросовестные руки того же Пашаева, тот его погубит. Иногда, чего греха таить, гонорар соблазняет, но иногда и отвращает. Понимаешь, что тогда будут слишком большие запросы. Если говорят: я вам плачу миллион, но чтоб он был на свободе. Тогда я говорю: до свидания, я таких гарантий не могу дать ни за миллион, ни за миллиард. Если адвокат дает такие гарантии, он мошенник.

— В свое время в Ленинграде работал выдающийся советский адвокат Киселев. Хотя он был блистательным защитником, он выступал в прессе против судов присяжных. Утверждал, что наше общество не готово к этому, что нужен высокий уровень правовой культуры, правосознания.

Помимо этого смертная казнь страшна тем, что ошибка ее применения необратима. К сожалению, известно немало случаев расстрела невиновных, это же страшно! Как же можно это позволять? Я понимаю чувства многих потерпевших в связи с убийством их близких. Так, есть один уважаемый профессор МГУ, у него дочь погибла от руки преступника. Он хочет вернуть смертную казнь. Я его чувства понимаю. Но мы же должны с точки зрения справедливости и целесообразности рассматривать этот вопрос. Нужно помнить, что такое наказание не останавливает преступность. А как акт отмщения — это недопустимо. Мы становимся тогда на уровень тех, кто осуществляет кровную месть.

— Да через день! Потому что, как правило, меня не понимали судьи. То есть понимали, но не слушались. Тогда я думал: к черту это пустое сотрясение воздуха! Прав-то у адвокатов не было никаких. Мы не были допущены до предварительного следствия, не знакомились с материалами дела.

Среди клиентов Падвы были крупные журналы и газеты (Издательский дом «Коммерсант», «Огонёк», «Известия»), известные российские и иностранные компании («ПепсиКо», «Ренессанс Капитал», «Кембридж Кэпитал», «Холдинг Москва», «Центр КНИТ — Калужская застава»), банки (в том числе «Ситибанк», МЕНАТЕП), а также семьи академика Андрея Сахарова и артиста Владимира Высоцкого.

Представлял интересы подруги Бориса Пастернака Ольги Ивинской и её наследников в длительном (1994—2001) судебном процессе по поводу судьбы архива Пастернака (интересы наследников писателя, невестки Натальи и внучки Елены представляла адвокат Любарская). Позднее с большим сожалением он вспоминает неудачу в этом гражданском деле: Доходило до абсурда и издевательства над памятью гения: чиновники требовали документы о дарении О. Ивинской рукописи стихотворения, посвященного ей же самой!

Генрих — юрист высочайшей пробы. И без преувеличения — выдающийся адвокат. Ему присуще качество, которые, увы, сейчас, уходит, к великому сожалению. Это высочайшая правовая культура. Дело в том, что Падва беззаветно предан профессии. А если ещё учесть, что он обладает таким качеством, как самоирония, которое, на наш взгляд, просто необходимо человеку… У него развито чувство юмора, само общение с ним доставляет просто удовольствие. И я горжусь нашей дружбой, соответственно надеюсь, что Генрих платит мне тем же.

С 1971 — член Московской городской коллегии адвокатов (МГКА), с 1985 — член её президиума и директор НИИ адвокатуры при Московских коллегиях адвокатов. С 1989 — вице-президент Союза адвокатов СССР (затем Международного союза (содружества) адвокатов). С 2002 — адвокат Адвокатской палаты города Москвы. Один из учредителей и управляющий партнер адвокатского бюро «Падва и Партнёры».

За вклад в развитие российской адвокатуры был награждён золотой медалью имени Плевако, за большой личный вклад в развитие законодательной системы, многолетнюю адвокатскую практику, направленную на защиту гражданских прав и свобод личности, удостоен почетного знака «Общественное признание».

Имя Падвы стало ассоциироваться с опытным и маститым адвокатом после выигрыша сложного дела по иску американского бизнесмена к редакции газеты «Известия». Американца возмутила статья в российской газете и он подал иск в суд на своей родине. Дело было выиграно, но взыскать компенсацию оказалось очень непросто, так как советская сторона принципиально отмалчивалась и не хотела признавать поражение.

Отец слыл в Союзе известным инженером-плановиком, работал с такими известными советскими деятелями, как Шмидт и Папанин. В 1941 году пошел на фронт, прошел всю Великую Отечественную Войну, контужен. В 1945 году получил звание капитана, назначен главным комендантом в оккупированный немецкий город.

Генрих Падва родился 20.02.1931 года в Москве в интеллигентной семье. Родители стремились дать сыну хорошее образование, поэтому мальчик учился в престижной 110-й столичной школе. Одноклассниками Генриха были дети известных столичных чиновников, общественных деятелей, ученых.

Генрих Павлович Падва – это высокооплачиваемый адвокат, ведущий громкие дела с участием известных людей. Но в особых ситуациях он оказывает свою юридическую помощь абсолютно бесплатно. По словам Генри Резника, коллеги и друга Падвы, у Генриха Павловича имеется редкое качество, которое называют высокой правовой культурой.

После успеха советских войск и ликвидации угрозы взятия Москвы Генрих с матерью вернулись в столицу. Мальчик возобновил учебу в столичной школе, а в 1948 году решил поступать на юридический. Но не смог набрать необходимое количество баллов, да и отсутствие комсомольского билета и еврейская национальность также стали слабыми сторонами абитуриента.

В адвокатской среде Г. П. Падва известен в качестве юриста, представляющего большого количества знаменитых личностей и компаний. Среди его клиентов представители эстрады, крупные предприятия, известные политики и общественники. В разные годы он выступал защитником интересов Владимира Высоцкого, работал с родственниками академика А. Сахарова и актером Владиславом Галкиным, Алишером Усмановом и Анатолием Сердюковым. Работая с компаниями и холдингами, выходил в суд в качестве представителя «ПепсиКо», издательств «Известия», «Комерсантъ». И это далеко не полный список известных клиентов адвокатского бюро, дела которых были решены в пользу обратившихся за помощью к настоящим профессионалам.

После завершения обучения по существовавшей в то время процедуре перераспределения молодых специалистов поехал работать в Калининградскую область, вступив в местную коллегию адвокатов, где и прослужил 18 лет. Однако играющий различными гранями талант Г. П. Падвы не позволил ему заниматься только одной областью знания, поэтому одновременно с активной адвокатской работой, он получил второе образование в Калининградском государственном педагогическом институте.

Генрих Павлович – коренной москвич, родился в столице 20 февраля 1931 года. Даже тяжелые военные годы не смогли остановить жажду знаний молодого человека. Поэтому, как только было закончено обучение в школе и получен аттестат, он выбирает для продолжения образования МЮИ, где и учился до 1953 года.

Падва Генрих Павлович – корифей российского адвокатского сообщества. За долгие годы активной работы выиграл большое количество сложных резонансных дел, чем навсегда внес себя в списки наиболее квалифицированных специалистов в области юриспруденции в стране. На протяжении десятилетий Падва Г. П. пользуется непререкаемым авторитетом у коллег.

Только в 1971 году Падва Г. П. решает вернуться на родину. Сразу по приезду он вступает в МГКА, чтобы продолжить профессиональную деятельность. Благодаря активной жизненной позиции и высокой работоспособности через несколько лет стал членом Президиума Московской коллегии адвокатов. Проснувшаяся еще в юности тяга в преподавательской деятельности позволила успешно справляться еще с одной должностью — директора НИИ адвокатуры при МГКА.

Падва Генрих Павлович

После окончания школы он несколько раз пытался поступить в Московский юридический институт. Проблемы возникали то в нехватке баллов, то в еврейской национальности и отсутствии комсомольского билета. В конечном итоге он все-таки туда поступил переводом из Минска.

Адвокатскую практику Генрих Павлович начал в 1953 году. На протяжении восемнадцати лет работал в Калининской областной коллегии адвокатов. Полугодичную стажировку проходил в городе Ржев. В течении полутора лет являлся единственным адвокатом в районном центре Погорелое Городище. Так же работал адвокатом в городах Торжок и Калинин.

Российский правозащитник. Учредитель и управляющий партнер адвокатского бюро «Падва и партнеры». Член Московской городской коллегии адвокатов. Заслуженный юрист РФ. Является легендой российской адвокатуры. Прославился не только ведением «громких дел» Михаила Ходорковского, «Япончика» и других, но и отменой смертной казни в России.

С самого детства Генрих Павлович мечтал об адвокатской профессии. Он изучал труды великих адвокатов, совершенствовал свое ораторское искусство и выступал на публичных мероприятиях. Позднее заочно обучался на историческом факультете Калининского педагогического института.

В 1971 году Генрих Павда вернулся в Москву уже с большим опытом адвокатской деятельномти и вошел в состав Московской городской коллегии адвокатов. Через четырнадцать лет занял место в президиуме МГКА и возглавил Научно-Исследовательский Институт адвокатуры при Московских коллегиях адвокатов.

Я не имею права судить людей»

За свою 64-летнюю карьеру адвокат Генрих Падва представлял интересы крупнейших российских и международных компаний, членов правительства, предпринимателей, актеров и ученых. Среди его клиентов Михаил Ходорковский, Анатолий Сердюков, Павел Бородин, семьи Андрея Сахарова и Владимира Высоцкого, а также криминальный авторитет Япончик. Один из самых уважаемых представителей адвокатского сообщества, Падва не мыслит жизни без работы.

У меня было дело в Твери — тогда все, начиная с государственного обвинителя и кончая прохожими на улице, требовали смертной казни моей подзащитной. Она убила жену своего любовника. Все мужья говорили: еще не хватало, чтобы моя любовница приходила ко мне домой и убивала мою жену! Жены возмущались: как это, мало того что мне муж изменяет, так он еще дает возможность своей любовнице прийти и убить меня! Любовницы кричали: мы терпим, а она, видишь, какая нашлась! Весь город на дыбы вставал: стрелять, стрелять! А я просил только одного: сохранить ей жизнь. Суд ее не расстрелял. Защитил я ее или нет?

Некомпетентности подобного рода у меня сейчас выше головы. Дело по какому-нибудь мелкому хулиганству я последний раз проводил лет 20—25 назад и все нюансы и тенденции забыл или просто не знаю. Когда ко мне придут с таким делом, я скажу то же, что в свое время сказал Герцен: «Я сейчас этим не занимаюсь. Зато у меня работает недавний выпускник, у которого это от зубов отлетает. Пусть он возьмется». К счастью клиенты меня слушают: я умею их убеждать. А бывают дела, с которыми я не сталкивался ни разу в жизни. За них я тоже не возьмусь, зато посоветую адвоката, к которому можно обратиться.

В адвокатуре есть, грубо говоря, две линии. Одна — судебный адвокат. Он должен обладать артистическим темпераментом и красноречием, уметь преподнести свою мысль, убедить в правильности своей позиции. Этот талант особенно нужен адвокатам по уголовным и общегражданским делам. Другая линия — корпоративный адвокат. Ему такие умения не нужны; наоборот, ораторский талант ему иногда даже вредит, а не помогает.

Когда не имею возможности принять его: если я занят или считаю себя абсолютно некомпетентным. Когда я говорю о некомпетентности, люди могут подумать, что я кокетничаю. Но вот вам пример. У моей мамы в детстве был аппендицит, и ее родители хотели, чтобы ее оперировал лучший в то время хирург, чье имя гремело на всю страну, — П. А. Герцен. Он им пытался отказать. «Послушайте, — говорил он, — я последний раз оперировал аппендицит лет 15 тому назад и уже забыл, где он вообще находится. А вот мой аспирант целыми днями только аппендицитами и занимается — он блестяще оперирует». Но нет, родители хотели только Герцена. Тот поддался. Операция прошла не очень успешно, были осложнения. Может, это была не его вина, но факт остается фактом.

Рекомендуем прочесть:  Пенсия по инвалидности 3 группа в 2023 году размер для пенсионеров

Генрих Павда Вклад В Адвокатуру

О том, что я еврей, я узнал в начале войны. Мне тогда было лет десять. Не то чтобы в нашем доме это скрывалось. Мама с папой говорили иногда на идиш. Однажды я пошел гулять во двор и там от кого-то услышал, что я, мол, еврей. В расстроенных чувствах я прибежал домой, спросил у мамы правда ли это, и она ответила, что да. Тем не менее над этим вопросом я никогда серьезно не задумывался. Моя мама очень дружила со своими родными сестрами. Это были удивительные отношения! С одной из сестер, Беллой, ее мужем и дочерью, почти моей ровесницей, мы жили в одной квартире. Третья сестра, Ида, с нами не жила, но часто бывала у нас в гостях. Я учился в русской школе, говорил на русском языке, воспитывался на русской литературе. Еврейские традиции соблюдал мой дед, но соблюдал весьма умеренно: иногда ходил в синагогу, изредка постился. Истово верующим он не был.

Потом началась черная полоса, когда антисемитизм стал государственным. Евреев сажали, убивали. Это было очень страшно. Тогда я больше почувствовал себя евреем. Моя жена была русской, в браке у нас родилась прекрасная дочь, с которой мы по сей день остаемся большими друзьями. Так вот, у дочери проявился еврейский национализм. Она очень тяжело воспринимала обиды, которые обрушивались на еврейский народ, и на меня, как еврея, в частности. Когда встал вопрос о том, кем записаться в паспорте, она, не раздумывая, сказала: «Конечно, еврейкой». К тому времени моя жена уже умерла, и мне казалось, что по отношению к ней это будет предательством. Мы с Ирой поговорили, она подумала и «согласилась» быть русской. В каких-то моментах дочь воспринимает свое еврейство гораздо острее, чем я сам. Она рассказывала, что чуть не разрыдалась, когда впервые подъезжала к Иерусалиму. В отличие от нее, внучка, например, себя еврейкой уже не считает.

— Очень хорошо помню, как я узнал о том, что началась война. Это было в воскресенье. В тот день я был в Художественном театре на спектакле «Синяя птица», и там, во время перерыва, все и узнал. Прибежал домой радостный, возбужденный: война! Зададим фашистам, отомстим им за Испанию! С порога закричал: «Поздравляю, началась война!» Ведь это мечта мальчишек! У меня и сабля была игрушечная. Отец сказал: «Не думал, что мой сын такой дурак» и вкатил мне оплеуху. Я совершенно обалдел, и вот тогда во мне что-то перевернулось. Родители начали обсуждать дальнейшие планы: мама говорила, что пойдет сестрой милосердия, отец собирался на фронт. Я понял, что это все очень серьезно. Начали скупать спички, соль. Остро встал вопрос продовольствия, хотя к тому моменту никаких признаков голода еще не было. Потом начались бомбежки. Они оставили у меня впечатления, скорее, романтического характера: ночь, прожектора. Мы, мальчишки, забирались на крышу и собирали осколки от снарядов. Мечтали поймать бомбу, сунуть ее в бочку с песком и, таким образом, нейтрализовать. Помню бомбоубежища, как таскали туда мешки с песком. Во время воздушной тревоги мамы брали нас с собой в метро. Потом был Куйбышев. Там началась уже относительно нормальная жизнь. Годы были, конечно, не очень сытые, но мы учились в школе, играли. У хозяев квартиры, где мы жили, была собака, и это было для меня огромным счастьем! Я до сих пор обожаю собак — они всегда были потом у нас в доме.

— Проигрывает, выигрывает — это все-таки больше вульгарный сленг. Адвокат в любом случае проигрывает. Это очень сложно. Представьте себе: я выступаю в суде. Моего подзащитного обвиняют в серьезном преступлении. По закону ему полагается, скажем, от двух до десяти лет. Прокурор просит дать ему семь лет. Суд дает пять или даже четыре года. Проиграл я или выиграл? По сравнению с максимальным сроком, который положен ему по закону, конечно, выиграл, ведь даже прокурор для него столько не просил. По сравнению с тем, что просил прокурор, тоже выиграл, но я, например, быть может, просил бы для него еще меньше! Так что по сравнению с тем, как хотел я, — все-таки проиграл. Кроме того, мы не знаем, почему суд в результате дал на год, на два меньше. У меня в жизни было несколько дел, о которых я могу вот так обывательски сказать: да, я выиграл. Когда было понятно, что суд на сто процентов уверен, что человек виноват, а мне удавалось доказать обратное. Это редчайшие случаи. За всю мою почти 60-летнюю практику я могу вспомнить от силы пять-десять таких дел. Бывает так, что освободили из-под стражи: все, поздравляем, выиграл! Конечно, я напишу об этом на своем сайте, но, честно говоря, кто его знает, проиграл я или выиграл?

Генрих Падва — известный адвокат, заслуженный юрист Российской Федерации. В числе клиентов Падвы были популярные СМИ (издательский дом «Коммерсант», «Огонек», «Известия»), известные российские и иностранные компании («Пепсико», «Ренессанс Капитал»», «Холдинг Москва», «Кембридж Кэпитал), семьи академика Андрея Сахарова и артиста Владимира Высоцкого, бывший председатель Верховного совета СССР Анатолий Лукьянов, предприниматель Лев Вайнберг, бывший глава НК «ЮКОС» Михаил Ходорковский и многие другие. Корреспондент Jewish.ru встретилась с легендой советской и российской адвокатуры в его рабочем кабинете. «Будете разоблачать меня в том, что я еврей? — хитро улыбаясь, спросил Генрих Павлович. — Присаживайтесь, расскажу вам некоторые факты своей биографии».

Адвокат Падва Генрих Павлович

Сразу по окончании института Генрих Падва попал по распределению в Калининскую областную коллегию адвокатов, в которой проработал до 1971 года. Одновременно с работой в Калининской областной коллегии молодой адвокат Генрих Падва в 1961 году окончил заочное отделение Калининского государственного педагогического института.

В 1971 году адвокат Падва вернулся в Москву и вступил в Московскую городскую коллегию адвокатов, в 1985 году вошёл в состав Президиума МГКА. В 1985 году адвокат Генрих Падва был также назначен на должность директора НИИ адвокатуры при Московских коллегиях адвокатов.

В августе 1985 года совместно с группой единомышленников адвокат Падва учредил Адвокатское бюро «Падва и Партнеры», которое после вступления в силу нового федерального закона об адвокатской деятельности было преобразовано в одноименное АБ «Падва и Партнеры».

Специализация адвоката Г. Падвы довольно-таки обширная; он оказывает правовую помощь в уголовном судопроизводстве; представляет интересы клиентов в арбитражных судах и в судах общей юрисдикции по различным категориям дел, в том числе по делам о защите чести и достоинства, защите прав акционеров, наследственным делам; консультирует по широкому кругу вопросов, возникающим в деятельности корпоративных клиентов, в том числе, связанным с защитой инвестиций, прав собственников, по вопросам антимонопольного законодательства и др.

Среди доверителей адвоката Падвы Генриха Павловича целый ряд известных персон, общественных деятелей, представителей шоу-бизнеса и высших должностных лиц, крупные предприятия и организации. Издательский дом «Коммерсантъ», «Огонёк», «Известия», «ПепсиКо», «Ситибанк», «Менатеп», семьи академика А. Сахарова и певца В. Высоцкого, бывший председатель Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов, управляющий делами Президента РФ Павел Бородин, Михаил Ходорковский, Вячеслав Иваньков, актёр Владислав Галкин, Анатолий Сердюков, Алишер Усманов, — вот далеко неполный список бывших клиентов известного адвоката Падвы.

В адвокатской среде Г. П. Падва известен в качестве юриста, представляющего большого количества знаменитых личностей и компаний. Среди его клиентов представители эстрады, крупные предприятия, известные политики и общественники. В разные годы он выступал защитником интересов Владимира Высоцкого, работал с родственниками академика А. Сахарова и актером Владиславом Галкиным, Алишером Усмановом и Анатолием Сердюковым. Работая с компаниями и холдингами, выходил в суд в качестве представителя «ПепсиКо», издательств «Известия», «Комерсантъ». И это далеко не полный список известных клиентов адвокатского бюро, дела которых были решены в пользу обратившихся за помощью к настоящим профессионалам.

После завершения обучения по существовавшей в то время процедуре перераспределения молодых специалистов поехал работать в Калининградскую область, вступив в местную коллегию адвокатов, где и прослужил 18 лет. Однако играющий различными гранями талант Г. П. Падвы не позволил ему заниматься только одной областью знания, поэтому одновременно с активной адвокатской работой, он получил второе образование в Калининградском государственном педагогическом институте.

Падва Генрих Павлович – корифей российского адвокатского сообщества. За долгие годы активной работы выиграл большое количество сложных резонансных дел, чем навсегда внес себя в списки наиболее квалифицированных специалистов в области юриспруденции в стране. На протяжении десятилетий Падва Г. П. пользуется непререкаемым авторитетом у коллег.

С этого же года уже опытный адвокат решает заняться индивидуальной профессиональной деятельностью и с группой специалистов высокого класса организовывает собственное адвокатское бюро. Через несколько лет из-за изменений в федеральном законе о адвокатской деятельности организацию пришлось преобразовать, однако название сохранилось первоначальным — АБ «Падва и Партнеры».

Генрих Павлович – коренной москвич, родился в столице 20 февраля 1931 года. Даже тяжелые военные годы не смогли остановить жажду знаний молодого человека. Поэтому, как только было закончено обучение в школе и получен аттестат, он выбирает для продолжения образования МЮИ, где и учился до 1953 года.

— Проигрывает, выигрывает — это все-таки больше вульгарный сленг. Адвокат в любом случае проигрывает. Это очень сложно. Представьте себе: я выступаю в суде. Моего подзащитного обвиняют в серьезном преступлении. По закону ему полагается, скажем, от двух до десяти лет. Прокурор просит дать ему семь лет. Суд дает пять или даже четыре года. Проиграл я или выиграл? По сравнению с максимальным сроком, который положен ему по закону, конечно, выиграл, ведь даже прокурор для него столько не просил. По сравнению с тем, что просил прокурор, тоже выиграл, но я, например, быть может, просил бы для него еще меньше! Так что по сравнению с тем, как хотел я, — все-таки проиграл. Кроме того, мы не знаем, почему суд в результате дал на год, на два меньше. У меня в жизни было несколько дел, о которых я могу вот так обывательски сказать: да, я выиграл. Когда было понятно, что суд на сто процентов уверен, что человек виноват, а мне удавалось доказать обратное. Это редчайшие случаи. За всю мою почти 60-летнюю практику я могу вспомнить от силы пять-десять таких дел. Бывает так, что освободили из-под стражи: все, поздравляем, выиграл! Конечно, я напишу об этом на своем сайте, но, честно говоря, кто его знает, проиграл я или выиграл?

— Вынужден разочаровать вас и всех, кто будет читать это интервью: надо иметь все те же качества, которые необходимы для успеха в любой профессии. Прежде всего, трудолюбие. Надо очень много работать! Тот, кто этого делать не хочет, не умеет и не желает, хорошим адвокатом не станет. Нужно понимать, что адвокат — это собирательное понятие. Например, адвокат по уголовным делам — это совершенно иной человек, нежели адвокат бизнеса. Они должны обладать разными темпераментами, я бы даже сказал, разным устройством мозгов. Судебный адвокат должен обладать высокой культурой, уметь говорить публично. Это достигается упорным трудом. Здесь важно все: знание музыки, живописи, литературы. Чем больше культуры, тем лучше. Однако труд я поставил бы на первое место. Кроме того, должен быть талант. Если человек бездарен, одним трудом он вряд ли чего-то добьется. Как и очень талантливый человек едва ли достигнет больших высот, ничего при этом не делая.

Рекомендуем прочесть:  Транспортный налог в челябинской области в 2023 году

В эвакуации я впервые очень осязаемо ощутил антисемитизм. Помню, как во дворе один мальчишка, которого звали Лёвка, стал меня задирать: мол, ты еврей, а мы, русские, за вас воюем. Мне было очень обидно, так как отец мой был в ополчении, двоюродный брат, сын маминого старшего брата, пошел на войну добровольцем и героически погиб в начале 1941 года — повел роту в атаку. Каждая встреча с Лёвкой заканчивалась дракой. Он был крупнее, мощнее меня, но я себя в обиду не давал. Никаких разумных аргументов у меня не было, да и он не интересовался: привык, что как только я появлюсь во дворе, надо тут же лезть с кулаками. В школе евреев практически не было. Антисемитизма — ни со стороны учителей, ни со стороны одноклассников — я не чувствовал. Во дворе — да, там приходилось «отстаивать честь еврейского народа». Участвовать в каких-то движениях мне никогда не хотелось. Может быть, отчасти потому, что я никогда не считал себя вправе это делать. С одной стороны, я чувствовал себя евреем и никогда этого не стеснялся, с другой — воспитывался на русской почве и не знал ни еврейской философии, ни религии. Дядьки, которых я просто обожал, были носителями подлинного русского языка, русской культуры. Они были очень образованными, рафинированными русскими людьми.

— Нас отправили в Куйбышев, нынешнюю Самару. С мужьями моих теток произошло следующее. Муж тети Иды, Алексей Иванович Писарев, был мобилизован. Художник по профессии, он пошел на фронт и, к счастью, вернулся домой живым — весь в боевых наградах. Муж тети Беллы, Дмитрий Алексеевич Егоров, был человеком очень сложной психики. Начало войны подействовало на него просто ужасно. Он стал метаться, совершать какие-то странные поступки. На него донесли, затем арестовали — за пораженческие настроения. Он ужасно беспокоился, что он русский, а жена — еврейка. Экспертиза выявила у него временное душевное расстройство, и он попал в психиатрическую больницу, но больницу социального типа. Мой папа пошел в ополчение. Оно просуществовало недолго, было практически изничтожено, но он чудом остался жив, был контужен. Выписавшись из госпиталя, получил бронь. Нас с мамой, ее сестрами и дедушкой отправили в Куйбышев, где нас приютили близкие родственники Дмитрия Алексеевича. Они жили в одной комнате, мы — в другой.

— Когда я учился в старших классах, в нашей компании был такой Володя Машкевич, хороший, мирный и, я бы сказал, очень наивный человек. Однажды в разговоре речь зашла о национальности. Я, естественно, обмолвился, что я еврей. И вдруг этот Володя вскакивает — разъяренный, раскрасневшийся. Все в недоумении: что такое, что произошло? А он говорит: «Ну, Генка! Да вы знаете, что он скрывает, что он еврей?» Тут грянул хохот! Мы столько лет учимся вместе в одном классе, что тут скрывать? Все и так все прекрасно знают! Да у меня это на лице написано. Абсурд! Посмеялись и удивленно спрашиваем:

Осуществляет защиту на предварительном следствии и в суде обвиняемых в совершении преступлений по уголовным делам; представляет интересы клиентов в арбитражных судах и в судах общей юрисдикции по различным категориям дел, в том числе по делам о защите чести и достоинства, защите прав акционеров, наследственным делам; консультирует по широкому кругу вопросов, возникающим в деятельности корпоративных клиентов, в том числе, связанным с защитой инвестиций, прав собственников, по вопросам антимонопольного законодательства и др.

Г.П. Падва – один из самых уважаемых адвокатов России. В настоящее время избран членом Центрального Совета Ассоциации юристов России, членом Научно-консультативного Совета Федеральной палаты адвокатов России, членом Совета Адвокатской палаты г. Москвы. Имеет большой опыт работы в судах всех инстанций, в том числе в Верховном Суде и Конституционном Суде РФ.

Г.П. Падва — автор многочисленных публикаций по различным правовым вопросам, в том числе по вопросам деятельности адвокатуры.
Заслуженный юрист России, Кавалер Почетного Знака «Общественное Признание», награжден Золотой медалью им. Ф. Плевако. Его имя неоднократно включалось в российские рейтинги лучших адвокатов, а также в международное издание «Who’s Who of Professionals». По итогам голосования в поисковой системе интернета «Rambler» за 2001 год признан Человеком года в номинации «Закон».

Г.П. Падва окончил Московский Юридический Институт в 1953 году, а в 1961 году — исторический факультет Калининского Педагогического Института. Общий стаж работы в адвокатуре с 1953 года, с 1971 года является членом Московской городской коллегии адвокатов. Г.П. Падва — один из учредителей и Управляющий партнер адвокатского бюро «Падва и партнеры».

ПЕРСОНАЛЬНОЕ ДЕЛО ГЕНРИХА ПАДВЫ

Известный юрист и политик Елена Лукьянова, вспомнив, как Генрих Павлович защищал ее отца, Анатолия Лукьянова, по «делу ГКЧП», сказала, что ей «жаль, что пострадала репутация Падвы. Тем более что у него была репутация правозащитника». Вынужден сразу придраться к словам уважаемой Елены Анатольевны насчет квалификации Падвы как правозащитника. В каком-то расширительном смысле всякий адвокат защищает права своего клиента, то есть является правозащитником. Но в этом случае говорить о репутации адвоката как правозащитника бессмысленно. А правозащитником в узком смысле, то есть человеком, который защищает человека от произвола государства, Падва был далеко не всегда, поскольку среди его клиентов были и Пепси-Кола и Ситибанк и МЕНАТЕП. Трудно сказать, на чьей стороне было «государство», когда Генрих Падва защищал бывшего министра обороны Анатолия Сердюкова, или красноярского предпринимателя Анатолия Быкова, более известного в авторитетных кругах под творческим псевдонимом Толя-Бык.

Обвинение в участии в имитации намного серьезнее. Правда, в России многие судебные процессы носят характер фарса, возможно большинство. Означает ли это, что адвокаты не должны даже пытаться использовать суд для того, чтобы отстоять права своих доверителей. И адвокат Падва пытался это сделать. Пытался не дать судье Васиной превратить суд в фарс. Пытался создать атмосферу состязательности. И делал это, кстати, зачастую в союзе со своим оппонентом, Навальным. Падва поддержал просьбу Навального сделать процесс максимально публичным, разрешив видеотрансляцию. Навальный, в свою очередь, поддержал ходатайство Падвы вызвать в суд в качестве свидетелей руководителей «Коммерсанта» Владимира Желонкина и Сергея Яковлева чтобы они могли опровергнуть (или подтвердить) обвинение Усманова в цензуре по отношению к изданию. Не вина Падвы и не вина Навального что судья Васина получила и исполнила указание не допустить состязания сторон, к которому адвокат Падва был готов судя по всему не меньше оппонента.

Адвокатом-правозащитником был, например, Юрий Маркович Шмидт, который вел преимущественно дела, имеющие очевидную политическую составляющую. Большинство его подзащитных в случае их осуждения почти гарантированно были бы признаны узниками совести. У меня есть сильные сомнения, что покойный Юрий Маркович заинтересовался бы защитой вора в законе Япончика, адвокатом которого был Падва. Это никоим образом не означает, что Шмидт хороший адвокат, а Падва плохой. Хороший адвокат совсем не обязательно тот, кто защищает только хороших людей от плохого государства. Да, в деятельности адвоката Падвы была мощная правозащитная составляющая. Именно по его ходатайству КС признал неконституционным применение смертной казни в России. И то, что Генрих Падва, как и Юрий Шмидт защищал Ходорковского в 2004 году, это тоже, конечно, не случайность. Но, в отличие от Шмидта, адвокат Падва не отказывался и от тех клиентов, в защите которых усмотреть правозащитную составляющую крайне сложно. Эти нюансы важны для вынесения вердикта по «персональному делу Падвы», существенны для оценки того, запятнал ли он свою репутацию, взяв на себя защиту Усманова в его иске против Навального.

И тут надо перейти к тому, что является главным пунктом обвинения в том общественном трибунале, который прогрессивная общественность устроила адвокату Падве, — к мотивам. Очень многие общественные обвинители полагают, что 86-летний адвокат просто продался за деньги. Полностью согласен тут с Александром Рыклиным и считаю, что этот мотив вряд ли сыграл решающую роль. Полагаю, что адвокат Падва взялся за это резонансное дело прежде всего в силу профессионального интереса к самому делу.

При всей общей правоте Навального, он не прав в некоторых довольно существенных частностях. Заявив, что Усманов «сидел то ли за изнасилование, то ли за мошенничество», Навальный подставился и зачем-то продолжал упорствовать, заявляя, что взял это из книжки бывшего британского посла в Узбекистане, которого его соотечественники, кстати, надежным источником не считают. Тезис Навального, что Усманов не платил налоги в России, адвокат Падва с удовольствием опроверг документально.

Генрих ПАДВА

Его отец Павел Юльевич Падва был крупный инженер-плановик, занимал ответственные посты в организации Северный морской путь, он работал под началом полярных исследователей Папанина и Шмидта, воевал, после войны был назначен комендантом одного из немецких городов.

В числе клиентов Генриха Падвы или доверителей, как говорят адвокаты, были член ГКЧП Анатолий Лукьянов, управляющий делами администрации президента Павел Бородин, красноярский бизнесмен Анатолий Быков, возлюбленная Пастернака Ольга Ивинская (Лара!), Михаил Ходорковский…

Прошло восемь лет. В Сталинграде пришел в милицию человек – уважаемый в городе работник, ударник коммунистического труда, висевший на Доске Почета, награжденный орденом, примерный семьянин, отец двоих детей и сказал: «Я больше не могу. Восемь лет назад я изнасиловал девушку. Арестуйте меня».

«Дело уникальное в своем роде, поразительное, — вспоминает события полувековой давности знаменитый адвокат. – Молодой парень только что вернулся из армии, пришел на деревенскую вечеринку, где познакомился с девчонкой, совсем молоденькой, несовершеннолетней, завел ее в лес и изнасиловал. На другой день он удрал из деревни и больше его никто не видел.

В ответ вновь прозвучали оскорбления. На беду под руку ей попал молоток, очень некстати лежащий на видном месте… Придя домой, женщина написала записку родным с просьбой взять к себе детей, выпила горсть таблеток и приготовилась умирать. Ее спас сосед – он случайно зашел и все понял, вызвал скорую помощь.

Ге́нрих Па́влович Па́два

С 1971 — член Московской городской коллегии адвокатов (МГКА), с 1985 — член её президиума и директор НИИ адвокатуры при Московских коллегиях адвокатов. С 1989 — вице-президент Союза адвокатов СССР (затем Международного союза (содружества) адвокатов). С 2002 — адвокат Адвокатской палаты города Москвы. Один из учредителей и управляющий партнёр адвокатского бюро «Падва и Партнёры».

Генрих — юрист высочайшей пробы. И без преувеличения — выдающийся адвокат. Ему присуще качество, которые, увы, сейчас, уходит, к великому сожалению. Это высочайшая правовая культура. Дело в том, что Падва беззаветно предан профессии. А если ещё учесть, что он обладает таким качеством, как самоирония, которое, на наш взгляд, просто необходимо человеку… У него развито чувство юмора, само общение с ним доставляет просто удовольствие. И я горжусь нашей дружбой, соответственно надеюсь, что Генрих платит мне тем же.

За вклад в развитие российской адвокатуры был награждён золотой медалью имени Плевако, за большой личный вклад в развитие законодательной системы, многолетнюю адвокатскую практику, направленную на защиту гражданских прав и свобод личности, удостоен почётного знака «Общественное признание».

Среди доверителей Падвы были крупные журналы и газеты (Издательский дом «Коммерсантъ», «Огонёк», «Известия»), известные российские и иностранные компании («ПепсиКо», «Ренессанс Капитал», «Кембридж Кэпитал», «Холдинг Москва», «Центр КНИТ — Калужская застава»), банки (в том числе «Ситибанк», Менатеп), а также семьи академика Андрея Сахарова и артиста Владимира Высоцкого.

Представлял интересы подруги Бориса Пастернака Ольги Ивинской и её наследников в длительном (1994—2001) судебном процессе по поводу судьбы архива Пастернака (интересы наследников писателя, невестки Натальи и внучки Елены представляла адвокат Любарская). Позднее с большим сожалением он вспоминает неудачу в этом гражданском деле: Доходило до абсурда и издевательства над памятью гения: чиновники требовали документы о дарении О. Ивинской рукописи стихотворения, посвящённого ей же самой!

Adblock
detector