Главная / Раздел имущества / Генрих Падва Адвокат Национальность

Генрих Падва Адвокат Национальность

Содержание

1 Адвокат Падва Генрих Павлович: биография, достижения и интересные факты
2 Генрих Павлович Падва
3 Адвокат Генрих Падва назвал самое ужасное дело из своей практики
4 Биография Генриха Падвы
5 Адвокат Падва Генрих Павлович
6 Падва Генрих Павлович
7 Падва Генрих Павлович
8 Адвокатское кредо Генриха Падвы
9 Генрих ПАДВА
10 Генрих Падва: Я защищал Высоцкого и “вора в законе” Япончика
11 Правила жизни Генриха Падвы
12 Ге́нрих Па́влович Па́два
13 Генрих ПАДВА

Адвокат Падва Генрих Павлович: биография, достижения и интересные факты

С 1953 по 1971 год местом его работы была Калининская областная адвокатская коллегия. Полгода стажировался в Ржеве, позже более года вел в единственном числе адвокатскую практику в райцентре, которое носит название Погорелого Городища. В дальнейшем он трудился в качестве адвоката в городах Торжок и Калинин.

Падва Генрих защищал интересы экс-главы российского правительства Михаила Касьянова, привлекавшегося свидетелем по делу, касающемуся имущественного комплекса «Сосновка» (бывшие госдачи), проданного ему и М. Фридману (руководитель «Альфа-Групп») с нарушениями существующего законодательства. Довольно долго ходило немало слухов, что Касьянов будет привлечен в связи с этим к уголовному наказанию, но ему даже оставили дачу во владение.

Резник отмечает у Павды наличие самоиронии, развитого чувства юмора, так необходимым людям. Общаться с ним — одно удовольствие. Резник очень гордится дружбой с ним.

При защите экс-главы «ЮКОСа» М. Ходорковского адвокат также не добился оправдательного приговора. Ходорковский с Платоном Лебедевым получили по восемь лет заключения. Проходящий по этому же делу Андрей Крайнов (руководитель компании «Волна») был приговорен к четырем с половиной годам условно.

Значительный личный вклад, вложенный в совершенствование существующей законодательной структуры, многолетняя адвокатская практика по защите гражданского права и свободы конкретной личности привели к награждению его в 1999 г. почетным знаком «Общественное признание».

Во время путча в августе 1991 года Генрих Падва был вице-президентом Союза адвокатов СССР и, находясь в США, выступал с заявлениями к юристам разных стран, провозглашая незаконность происходящих в его родной стране событий. Так, он подчеркивал то, что действия ГКЧП были противозаконны.

Генрих Падва является учредителем и управляющим партнером бюро «Падва и партнеры». Адвокатом он стал, когда окончил университет в 1953 году. Карьера его начиналась в провинции, а затем он стал одним из главных символов адвокатского дела в Российской Федерации.

Большую известность Падва приобрел в ходе дела американского бизнесмена и газеты «Известия». Предприниматель подал в суд на нее за то, что та его оклеветала. Он выиграл дело на своей родине, и было принято решение о взыскании с издания большой компенсации морального ущерба, который та ему нанесла. Однако происшествие долгое время игнорировалось официальными советскими структурами, которые знали, что американцы ограничены в вопросе исполнения решения своего суда в делах, касающихся Советского Союза.

Громким стало и разбирательство с участием Элкапони. Оно началось в 2003 году. Тогда Г. Падва вместе с Гофштейном защищали политика и бизнесмена из Азербайджана. Ему были предъявлены обвинения в том, что он хранил и перевозил запрещенные препараты. Элкапони был главой Народно-патриотического союза «Азербайджан-XXI», когда в июне 2001 года он был задержан с 1 кг героина. Какая-то доля запрещенного вещества была изъята из одежды предпринимателя, а часть была обнаружена в его жилье. Обнаружение было произведено сотрудниками Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков ГУВД Москвы.

Адвокат Генрих Павлович Падва обладает активной жизненной позицией в профессиональной деятельности, а также в досуге. Он увлечен автомобильным спортом, футболом. На протяжении долгих лет он является болельщиком «Спартака». Он участвовал в проекте «Сноб» с 2009 года.

— В период, когда я поступал в адвокатуру, путь евреям в судьи и прокуроры был заказан. Куда мог пойти юрист? В судьи, прокуроры, следователи, мог также работать в административных органах. Евреев никуда не брали. Вы знаете, я всегда очень боюсь говорить о национальных особенностях, так как все это неумолимо ведет к некоей ксенофобии. Но, так или иначе, должен же чем-то объясняться тот факт, что среди шахматистов и музыкантов-исполнителей так много евреев? Среди композиторов их не так много, а вот среди исполнителей — более чем. Взять, к примеру, нашу страну: Ойстрах, Гилельс и многие-многие другие. Может быть, дело в каких-то особенных качествах, присущих еврейскому народу? Однако я не берусь говорить об этом всерьез.

Потом началась черная полоса, когда антисемитизм стал государственным. Евреев сажали, убивали. Это было очень страшно. Тогда я больше почувствовал себя евреем. Моя жена была русской, в браке у нас родилась прекрасная дочь, с которой мы по сей день остаемся большими друзьями. Так вот, у дочери проявился еврейский национализм. Она очень тяжело воспринимала обиды, которые обрушивались на еврейский народ, и на меня, как еврея, в частности. Когда встал вопрос о том, кем записаться в паспорте, она, не раздумывая, сказала: «Конечно, еврейкой». К тому времени моя жена уже умерла, и мне казалось, что по отношению к ней это будет предательством. Мы с Ирой поговорили, она подумала и «согласилась» быть русской. В каких-то моментах дочь воспринимает свое еврейство гораздо острее, чем я сам. Она рассказывала, что чуть не разрыдалась, когда впервые подъезжала к Иерусалиму. В отличие от нее, внучка, например, себя еврейкой уже не считает.

Генрих Падва — известный адвокат, заслуженный юрист Российской Федерации. В числе клиентов Падвы были популярные СМИ (издательский дом «Коммерсант», «Огонек», «Известия»), известные российские и иностранные компании («Пепсико», «Ренессанс Капитал»», «Холдинг Москва», «Кембридж Кэпитал), семьи академика Андрея Сахарова и артиста Владимира Высоцкого, бывший председатель Верховного совета СССР Анатолий Лукьянов, предприниматель Лев Вайнберг, бывший глава НК «ЮКОС» Михаил Ходорковский и многие другие. Корреспондент Jewish.ru встретилась с легендой советской и российской адвокатуры в его рабочем кабинете. «Будете разоблачать меня в том, что я еврей? — хитро улыбаясь, спросил Генрих Павлович. — Присаживайтесь, расскажу вам некоторые факты своей биографии».

— Очень хорошо помню, как я узнал о том, что началась война. Это было в воскресенье. В тот день я был в Художественном театре на спектакле «Синяя птица», и там, во время перерыва, все и узнал. Прибежал домой радостный, возбужденный: война! Зададим фашистам, отомстим им за Испанию! С порога закричал: «Поздравляю, началась война!» Ведь это мечта мальчишек! У меня и сабля была игрушечная. Отец сказал: «Не думал, что мой сын такой дурак» и вкатил мне оплеуху. Я совершенно обалдел, и вот тогда во мне что-то перевернулось. Родители начали обсуждать дальнейшие планы: мама говорила, что пойдет сестрой милосердия, отец собирался на фронт. Я понял, что это все очень серьезно. Начали скупать спички, соль. Остро встал вопрос продовольствия, хотя к тому моменту никаких признаков голода еще не было. Потом начались бомбежки. Они оставили у меня впечатления, скорее, романтического характера: ночь, прожектора. Мы, мальчишки, забирались на крышу и собирали осколки от снарядов. Мечтали поймать бомбу, сунуть ее в бочку с песком и, таким образом, нейтрализовать. Помню бомбоубежища, как таскали туда мешки с песком. Во время воздушной тревоги мамы брали нас с собой в метро. Потом был Куйбышев. Там началась уже относительно нормальная жизнь. Годы были, конечно, не очень сытые, но мы учились в школе, играли. У хозяев квартиры, где мы жили, была собака, и это было для меня огромным счастьем! Я до сих пор обожаю собак — они всегда были потом у нас в доме.

О том, что я еврей, я узнал в начале войны. Мне тогда было лет десять. Не то чтобы в нашем доме это скрывалось. Мама с папой говорили иногда на идиш. Однажды я пошел гулять во двор и там от кого-то услышал, что я, мол, еврей. В расстроенных чувствах я прибежал домой, спросил у мамы правда ли это, и она ответила, что да. Тем не менее над этим вопросом я никогда серьезно не задумывался. Моя мама очень дружила со своими родными сестрами. Это были удивительные отношения! С одной из сестер, Беллой, ее мужем и дочерью, почти моей ровесницей, мы жили в одной квартире. Третья сестра, Ида, с нами не жила, но часто бывала у нас в гостях. Я учился в русской школе, говорил на русском языке, воспитывался на русской литературе. Еврейские традиции соблюдал мой дед, но соблюдал весьма умеренно: иногда ходил в синагогу, изредка постился. Истово верующим он не был.

Генрих Павлович Падва

Генрих Павлович Падва – это высокооплачиваемый адвокат, ведущий громкие дела с участием известных людей. Но в особых ситуациях он оказывает свою юридическую помощь абсолютно бесплатно. По словам Генри Резника, коллеги и друга Падвы, у Генриха Павловича имеется редкое качество, которое называют высокой правовой культурой.

Отец слыл в Союзе известным инженером-плановиком, работал с такими известными советскими деятелями, как Шмидт и Папанин. В 1941 году пошел на фронт, прошел всю Великую Отечественную Войну, контужен. В 1945 году получил звание капитана, назначен главным комендантом в оккупированный немецкий город.

В 1971 году Генрих Падва переезжает в Москву, столица его неприятно удивила. Здесь наблюдался острый дефицит человечности, к которой так привык Падва в деревнях, зато просто расцветала бюрократия. Полученная юридическая практика в российской глубинке очень помогла Падве получить высокую оценку своей профессиональной деятельности в глазах И. И. Склярского, занимавшего должность председателя Городской коллегии адвокатов Москвы.

Имя Падвы стало ассоциироваться с опытным и маститым адвокатом после выигрыша сложного дела по иску американского бизнесмена к редакции газеты «Известия». Американца возмутила статья в российской газете и он подал иск в суд на своей родине. Дело было выиграно, но взыскать компенсацию оказалось очень непросто, так как советская сторона принципиально отмалчивалась и не хотела признавать поражение.

Американцы не унимались и добились ареста имущества редакции «Известий» в США. Дело выходило на межгосударственный правительственный уровень и грозило дипломатическим скандалом. К решению вопроса привлекли опытных советских юристов, среди которых был и Падва. Благодаря профессионализму Падвы и команды адвокатов удалось добиться аннуляции решения американского суда и закрыть громкое дело.

Адвокат Генрих Падва назвал самое ужасное дело из своей практики

Вот так я начал уже самостоятельную работу. Я был действительно один адвокат на весь район. Все дела мои. Зато я стал универсальным юристом. Я до этого понятия не имел, например, о разделе крестьянского двора. Что это такое? Что такое севооборот? Все это я узнал впервые. Само собой, и драки, иногда убийства и изнасилования. Первое же дело, которое я самостоятельно вел, — это как раз было дело об изнасиловании. Дело в некоторых смыслах уникальное.

Я не сразу мог привыкнуть брать десять тысяч, сто тысяч. Да, иногда я брал меньше среднего. Хотя считалось, что я высокооплачиваемый. Потому что по престижу, по славе думали, что раз самый известный, значит, самый дорогой. А это не всегда совпадает. Иногда просто фабула дела интересная.

— Что такое Погорелое Городище? Это деревня в полутора километрах от станции железной дороги. Никакого транспорта не было от станции. А идти пешком — целое мероприятие: грязь непролазная, особенно осенью, да и весной. Однажды я даже встретился там глаза в глаза с волком.

— Да через день! Потому что, как правило, меня не понимали судьи. То есть понимали, но не слушались. Тогда я думал: к черту это пустое сотрясение воздуха! Прав-то у адвокатов не было никаких. Мы не были допущены до предварительного следствия, не знакомились с материалами дела.

— Ели говорить о старте моей работы как адвоката — я стартовал еще в школе. Тогда мне попалась книжка речей адвокатов. Старых, дореволюционных адвокатов. И я влюбился в эту профессию. Я представлял себе, что я буду вставать на защиту несчастных, либо необоснованно обвиненных в каких-то преступлениях людей, или попавших в сложную ситуацию в связи с теми или иными жизненными сложностями.

Вторая жена Падвы – Мамонтова Оксана. Она на 40 лет младше именитого адвоката, имеет сына Глеба от предыдущего брака. С ней заключен брачный контракт, по которому она в случае развода не получит ничего кроме своих личных вещей. Генрих Падва, как отмечает пресса, регулярно дарит своей молодой супруге такие дорогостоящие подарки, как автомобили, антикварные ювелирные украшения и т. д.

После успеха советских войск и ликвидации угрозы взятия Москвы Генрих с матерью вернулись в столицу. Мальчик возобновил учебу в столичной школе, а в 1948 году решил поступать на юридический. Но не смог набрать необходимое количество баллов, да и отсутствие комсомольского билета и еврейская национальность также стали слабыми сторонами абитуриента.

Биография Генриха Падвы

Адвокатская деятельность
Падва отмечает, что в начале своей адвокатской карьеры получал множество ужасных оплеух от судебных решений и даже однажды писал заявления об уходе. Тем не менее, он не сдался и стал одним из лучших юристов России. Каким был его путь к триумфу?

криминальный авторитет В. Иваньков («Япончик»);
А. Лукьянов («дело ГКЧП»);
бывший председатель Росдрагмета Е. Бычков (амнистирован);
бывший управляющий делами Президента РФ П. Бородин (дело было прекращено);
бывший глава совета директоров КрАЗа А. Быков (подзащитному назначено условное наказание);
предприниматель Ф. Элкапони (подсудимый был освобождён);
бывший глава «ЮКОСа» М. Ходорковский;
актер В. Галкина;
бывший министр обороны А. Сердюков.

Хороший адвокат понимает жизнь во всех её проявлениях. Надо бывать среди привокзальной публики, видеть быт представителей социального дна, знать особенности квартирного и уличного хулиганства. Кроме того, хорошему корпоративному юристу пригодится артистический темперамент, судебному адвокату по уголовным и гражданским делам необходимо владеть ораторским искусством. В свою очередь успешный оратор должен быть высокообразованным человеком, знающим литературу, музыку и живопись.

По словам Г. Резника, Генрих Падва является юристом высочайшей пробы и выдающимся адвокатом. Названый адвокат отмечает высочайшую правовую культуру Генриха Павловича и его уникальную способность к самоиронии. Кроме того, по словам Резника, он полностью предан профессии.

Адвокат Падва Генрих Павлович

Сразу по окончании института Генрих Падва попал по распределению в Калининскую областную коллегию адвокатов, в которой проработал до 1971 года. Одновременно с работой в Калининской областной коллегии молодой адвокат Генрих Падва в 1961 году окончил заочное отделение Калининского государственного педагогического института.

В августе 1985 года совместно с группой единомышленников адвокат Падва учредил Адвокатское бюро «Падва и Партнеры», которое после вступления в силу нового федерального закона об адвокатской деятельности было преобразовано в одноименное АБ «Падва и Партнеры».

В 1971 году адвокат Падва вернулся в Москву и вступил в Московскую городскую коллегию адвокатов, в 1985 году вошёл в состав Президиума МГКА. В 1985 году адвокат Генрих Падва был также назначен на должность директора НИИ адвокатуры при Московских коллегиях адвокатов.

Специализация адвоката Г. Падвы довольно-таки обширная; он оказывает правовую помощь в уголовном судопроизводстве; представляет интересы клиентов в арбитражных судах и в судах общей юрисдикции по различным категориям дел, в том числе по делам о защите чести и достоинства, защите прав акционеров, наследственным делам; консультирует по широкому кругу вопросов, возникающим в деятельности корпоративных клиентов, в том числе, связанным с защитой инвестиций, прав собственников, по вопросам антимонопольного законодательства и др.

Среди доверителей адвоката Падвы Генриха Павловича целый ряд известных персон, общественных деятелей, представителей шоу-бизнеса и высших должностных лиц, крупные предприятия и организации. Издательский дом «Коммерсантъ», «Огонёк», «Известия», «ПепсиКо», «Ситибанк», «Менатеп», семьи академика А. Сахарова и певца В. Высоцкого, бывший председатель Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов, управляющий делами Президента РФ Павел Бородин, Михаил Ходорковский, Вячеслав Иваньков, актёр Владислав Галкин, Анатолий Сердюков, Алишер Усманов, — вот далеко неполный список бывших клиентов известного адвоката Падвы.

Падва Генрих Павлович

Генрих Падва родился 20 февраля 1931 года в городе Москва. Рос в семье инженера и балерины. Окончил Московский юридический институт с присвоением квалификации «Юрист». Семья жила скромно, но родители всегда сыну стремились дать все самое лучшее. Поэтому образование он получил в одной из лучших школ. Учился вместе с детьми общественных и политических деятелей.

Российский правозащитник. Учредитель и управляющий партнер адвокатского бюро «Падва и партнеры». Член Московской городской коллегии адвокатов. Заслуженный юрист РФ. Является легендой российской адвокатуры. Прославился не только ведением «громких дел» Михаила Ходорковского, «Япончика» и других, но и отменой смертной казни в России.

Адвокатскую практику Генрих Павлович начал в 1953 году. На протяжении восемнадцати лет работал в Калининской областной коллегии адвокатов. Полугодичную стажировку проходил в городе Ржев. В течении полутора лет являлся единственным адвокатом в районном центре Погорелое Городище. Так же работал адвокатом в городах Торжок и Калинин.

После окончания школы он несколько раз пытался поступить в Московский юридический институт. Проблемы возникали то в нехватке баллов, то в еврейской национальности и отсутствии комсомольского билета. В конечном итоге он все-таки туда поступил переводом из Минска.

С самого детства Генрих Павлович мечтал об адвокатской профессии. Он изучал труды великих адвокатов, совершенствовал свое ораторское искусство и выступал на публичных мероприятиях. Позднее заочно обучался на историческом факультете Калининского педагогического института.

Представлял интересы подруги Бориса Пастернака Ольги Ивинской и её наследников в длительном (1994—2001) судебном процессе по поводу судьбы архива Пастернака (интересы наследников писателя, невестки Натальи и внучки Елены представляла адвокат Любарская). Позднее с большим сожалением он вспоминает неудачу в этом гражданском деле: Доходило до абсурда и издевательства над памятью гения: чиновники требовали документы о дарении О. Ивинской рукописи стихотворения, посвященного ей же самой!

За вклад в развитие российской адвокатуры был награждён золотой медалью имени Плевако, за большой личный вклад в развитие законодательной системы, многолетнюю адвокатскую практику, направленную на защиту гражданских прав и свобод личности, удостоен почетного знака «Общественное признание».

Генрих — юрист высочайшей пробы. И без преувеличения — выдающийся адвокат. Ему присуще качество, которые, увы, сейчас, уходит, к великому сожалению. Это высочайшая правовая культура. Дело в том, что Падва беззаветно предан профессии. А если ещё учесть, что он обладает таким качеством, как самоирония, которое, на наш взгляд, просто необходимо человеку… У него развито чувство юмора, само общение с ним доставляет просто удовольствие. И я горжусь нашей дружбой, соответственно надеюсь, что Генрих платит мне тем же.

Среди клиентов Падвы были крупные журналы и газеты (Издательский дом «Коммерсант», «Огонёк», «Известия»), известные российские и иностранные компании («ПепсиКо», «Ренессанс Капитал», «Кембридж Кэпитал», «Холдинг Москва», «Центр КНИТ — Калужская застава»), банки (в том числе «Ситибанк», МЕНАТЕП), а также семьи академика Андрея Сахарова и артиста Владимира Высоцкого.

С 1971 — член Московской городской коллегии адвокатов (МГКА), с 1985 — член её президиума и директор НИИ адвокатуры при Московских коллегиях адвокатов. С 1989 — вице-президент Союза адвокатов СССР (затем Международного союза (содружества) адвокатов). С 2002 — адвокат Адвокатской палаты города Москвы. Один из учредителей и управляющий партнер адвокатского бюро «Падва и Партнёры».

Падва Генрих Павлович

Только в 1971 году Падва Г. П. решает вернуться на родину. Сразу по приезду он вступает в МГКА, чтобы продолжить профессиональную деятельность. Благодаря активной жизненной позиции и высокой работоспособности через несколько лет стал членом Президиума Московской коллегии адвокатов. Проснувшаяся еще в юности тяга в преподавательской деятельности позволила успешно справляться еще с одной должностью — директора НИИ адвокатуры при МГКА.

В адвокатской среде Г. П. Падва известен в качестве юриста, представляющего большого количества знаменитых личностей и компаний. Среди его клиентов представители эстрады, крупные предприятия, известные политики и общественники. В разные годы он выступал защитником интересов Владимира Высоцкого, работал с родственниками академика А. Сахарова и актером Владиславом Галкиным, Алишером Усмановом и Анатолием Сердюковым. Работая с компаниями и холдингами, выходил в суд в качестве представителя «ПепсиКо», издательств «Известия», «Комерсантъ». И это далеко не полный список известных клиентов адвокатского бюро, дела которых были решены в пользу обратившихся за помощью к настоящим профессионалам.

Генрих Павлович – коренной москвич, родился в столице 20 февраля 1931 года. Даже тяжелые военные годы не смогли остановить жажду знаний молодого человека. Поэтому, как только было закончено обучение в школе и получен аттестат, он выбирает для продолжения образования МЮИ, где и учился до 1953 года.

После завершения обучения по существовавшей в то время процедуре перераспределения молодых специалистов поехал работать в Калининградскую область, вступив в местную коллегию адвокатов, где и прослужил 18 лет. Однако играющий различными гранями талант Г. П. Падвы не позволил ему заниматься только одной областью знания, поэтому одновременно с активной адвокатской работой, он получил второе образование в Калининградском государственном педагогическом институте.

Одной из сторон активной деятельности Генриха Павловича на протяжении всей жизни остается активная научная и просветительская деятельность, поэтому на его счету множество публикаций различного уровня по правовым вопросам и особенностям деятельности адвокатуры в России.

Адвокатское кредо Генриха Падвы

В исключительных случаях Генрих Падва может работать и бесплатно. «Более всего мною движет профессиональный азарт, – объясняет он. – Когда дело очень интересное. Или когда вижу, что творится вопиющая несправедливость». Таким, например, было дело, связанное с наследством Бориса Пастернака, которое он бесплатно вел целый ряд лет, считая его «чрезвычайно важным, принципиальным».

Кстати, в своей книге Падва развенчивает мифы о патологической мстительности власти по отношению к адвокатам, защищающим ее оппонентов. «В связи с делом Ходорковского меня многие неоднократно спрашивали, не боялся ли я защищать его, не было ли на меня давления со стороны власти, – пишет он. – А некоторые даже поражались моему мужеству – принять на себя защиту по такому делу! Вынужден разочаровать: на меня никогда по этому делу никакого давления не оказывалось, и никакого особого мужества ни с моей стороны, ни со стороны моих коллег, участвовавших в защите Ходорковского, не потребовалось. Конечно, мы понимали, что в связи с личностью нашего подзащитного к нам привлечено особое внимание не только со стороны общественности, но и со стороны некоторых правоприменительных органов, что, несомненно, наши переговоры прослушивались и за нами тщательно следили, но мы выполняли свой профессиональный долг в меру своих возможностей и умения».

С реальной угрозой репрессий Генриху Падве выпало столкнуться много раньше. Незадолго до смерти Владимира Высоцкого он по его просьбе защищал администратора выездных концертов актера – Василия Кондакова, которого обвиняли в присвоении казенных денег за часть проданных билетов.

«В один из дней судебного процесса мой подзащитный Кондаков перед самым началом заседания вдруг попросил меня срочно зайти к нему в конвойную, где он содержался под стражей, – рассказывает Генрих Падва. – Крайне взволнованный, он рассказал мне, что у него при обыске “обнаружили” письмо сокамерника, адресованное на волю, и предложили признаться в том, что он якобы хотел передать это письмо через меня. Более того: требовалось признать, что этим путем письма уже неоднократно уходили! Кондаков категорически отказался дать эти показания, но по поводу письма был составлен соответствующий акт, который, как он понял, очевидно, будут использовать против меня.

Как подчеркивает мэтр, исход этого процесса был чрезвычайно важен не только для самого подсудимого, но и, без преувеличения, для всей адвокатуры: «Дело в том, что незадолго до описываемых событий в Москве появился ретивый следователь из Свердловска (в то время в Москве правил бывший свердловчанин Ельцин), некто Каратаев [Владимир Каратаев в 1985 г. руководил специально созданной следственной группой, призванной разоблачить преступную деятельность столичных адвокатов, обвинявшихся в подстрекательстве к даче взяток либо в мошенническом завладении деньгами клиента], который громогласно хвастался, что пересажает как минимум треть московских адвокатов. Описанный мной процесс должен был стать началом его крестового похода против московской адвокатуры».

Генрих Падва появился на свет в интеллигентной московской семье. Его отец, крупный инженер-плановик, занимал ответственные посты в организациях такого масштаба и значимости, как Северный морской путь. Работал под началом легендарных Шмидта и Папанина. Прошел всю Великую Отечественную войну, был контужен. В 1945 году назначен комендантом одного из германских городов, решал репарационные вопросы; победу встретил в звании капитана. Мать была балериной, обладавшей, по общему мнению, фигурой изумительной красоты. После рождения сына она решает уйти со сцены, однако Терпсихоре не изменяет — дает уроки танца.
До войны Генрих учился в престижной столичной школе № 110, где среди его одноклассников было немало детей высокопоставленных чиновников, видных ученых, популярных артистов. Во многом благодаря высокому уровню преподавания в школе многие из ее выпускников впоследствии достигли выдающихся успехов в различных сферах профессиональной деятельности.
С началом войны Генрих вместе с матерью, дедом и другими членами семьи был эвакуирован в Куйбышев (Самару). Приют нашелся у дальних родственников, где вдесятером пришлось обитать в одной комнате, спать на сундуках и просто на полу. В эвакуации, несмотря на все ее тяготы, случались и приятные события, происходили интересные встречи: так, на несколько дней в их квартире останавливался замечательный драматург и писатель Николай Эрдман, возвращавшийся в Москву после отбывания срока в сталинском лагере. В памяти он оставил след как человек замечательных личных качеств, чрезвычайно интересный в общении. Воображение мальчика, кроме всего прочего, поразило умение Эрдмана показывать удивительные шарады.
Когда немецкие войска были далеко отброшены от Москвы, Генрих с матерью вернулись домой, отремонтировали свою комнату в коммунальной квартире, отапливавшуюся самодельной кирпичной печкой. Он продолжил учебу в той же 110-й школе, которую успешно окончил в 1948 году. Поступать решил в Московский юридический институт, но с первой попытки недобрал баллов. (Надо отметить, что при поступлении в вуз в те годы учитывалось наличие комсомольского билета, которым Генрих не спешил обзавестись, а также запись в графе «национальность».)
Год спустя — новая, на этот раз более успешная попытка поступления: набран «полупроходной» балл. К сожалению, после уверенной сдачи русского языка и литературы и истории на экзамене по географии Генрих получил «удовлетворительно»: вопросом «на засыпку» стали реки Великобритании. Из экзаменационной аудитории молодой человек вынес ощущение случившейся несправедливости: практически все, кому он задавал впоследствии этот вопрос — даже профессиональные географы, — не могли вспомнить ничего, кроме Темзы.
По окончании вступительных экзаменов Генрих Падва получает приглашение от представителей Минского юридического института учиться в этом вузе и принимает его. Переехав в Минск, он приступает к занятиям, и весьма успешно: обе сессии первокурсник Падва сдает на «отлично». Здесь он нашел возможность не только получать знания у высокопрофессиональных преподавателей, но и активно заняться спортом, увлекся студенческой самодеятельностью.
Проучившись 2 семестра, Генрих переводится в столичный юридический институт, который успешно оканчивает в 1953 году. По распределению он попадает в Калинин (ныне Тверь), поступает в распоряжение Калининского управления юстиции. Карьера молодого адвоката началась с полугодичной стажировки в старинном городе Ржеве. Пройдя стажировку, Падва направляется на работу в небольшой райцентр Погорелое Городище, чтобы стать здесь единственным адвокатом.
Коренной москвич, Падва окунулся в экзотику деревенского быта: жилье — угол в деревянном доме, за стеной — скотный двор, под окнами — сирень, а с опушки леса доносится пение соловьев. В памяти осталось немало ярких впечатлений, относящихся к этому периоду жизни: участие в охоте на волков и настоящей рыбалке, удовольствие от полной корзины грибов и простой прогулки по лесу. Но едва ли не самым большим переживанием и самым ценным опытом стало близкое знакомство с простым народом, его тяжелым бытом, ужасающей бедностью и — бесправием.
Обвиняемыми по первым делам, на которых Падва выступал в качестве адвоката, проходили как раз такие простые сельчане: фронтовики, которых судили за горячее слово против власти, молодые работницы, которым грозила тюрьма за опоздание на работу на несколько минут. Конечно, такие процессы при тогдашнем правосудии, когда за малейшее нарушение человеку давали 10-15 лет, редко завершались успешно для адвоката и его подзащитного. Но со временем авторитет Г. Падвы рос — не только в зале суда, но и в глазах односельчан. Его мнение и доводы приобретали все больший вес, к аргументам чаще стал прислушиваться районный прокурор — человек честный и порядочный, но не имевший высшего образования.
Спустя полтора года Падва продолжает адвокатскую карьеру в Торжке. Здесь он совершенствует свое мастерство, исключительно много читает – благо провинциальная жизнь, небогатая на развлечения, оставляла достаточно свободного времени. Здесь же происходит его знакомство с будущей супругой. Вскоре он переезжает в Калинин, где учится в мединституте его избранница. Некоторое время спустя они поженились. Параллельно с адвокатской практикой Г. Падва оканчивает заочно исторический факультет Калининского педагогического института — одной из причин такого решения (получить второе высшее образование) было нежелание «добровольно-принудительно» учиться в партшколе.
Профессиональный авторитет Генриха Павловича постоянно растет, но только в 1971 году он возвращается в Москву. Поначалу родной город, город детства, встретил его неласково: адаптироваться мешал бросавшийся в глаза острый дефицит человечности — зато бюрократизма, наоборот, оказалось в избытке. Справляться с трудностями первое время помогали коллеги, большую роль сыграла поддержка заместителя председателя президиума Московской городской коллегии адвокатов И.И. Склярского. Усилия и талант самого Падвы не остались незамеченными: его стали высоко ценить сначала в профессиональных кругах, а затем и среди общественности.
Широко известным имя Г.П. Падвы стало после дела, инициированного одним американским предпринимателем против газеты «Известия»: бизнесмен обвинял издание в клевете в свой адрес. Истец выиграл на родине суд, который предписал взыскать с газеты многотысячную компенсацию нанесенного морального ущерба. Советские официальные структуры долгое время игнорировали происходившие в рамках этого дела события, кивая на то, что американская сторона ограничена в возможностях исполнения решений своего суда. Тогда американцы перешли к активным действиям: было арестовано имущество корпункта «Известий» в США, процесс стал угрожать осложнениями на дипломатическом уровне. Пришлось мобилизовать все юридические ресурсы. В результате действий, предпринятых отечественными юристами во главе с Г. Падвой, удалось добиться отмены решения американского суда. (Добавим, что через несколько лет состоялась встреча Г. Падвы с тем самым пострадавшим бизнесменом, который к тому моменту уже удалился от дел; все эти годы он не держал зла на своего «обидчика», продемонстрировавшего высокий профессионализм в своей сфере.) После этой истории упоминание имени Г. Падвы в прессе нередко стало сопровождаться эпитетами «известный», «именитый», «маститый» и т. п.
На протяжении своей многолетней адвокатской практики Г.П. Падва успешно участвует в судебных процессах, значительная часть которых оказывалась в фокусе внимания СМИ и имела большой общественно-политический резонанс.
1990-е годы — особые в карьере адвоката Генриха Падвы. В его досье — громкие успехи, укрепившие авторитет мэтра правозащиты.
В дни августовского путча 1991 года Г.П. Падва, будучи вице-президентом Союза адвокатов СССР, находился в США и выступил с обращением к международной юридической общественности, в котором говорил о незаконности действий ГКЧП. В Москву он вернулся, когда путч еще не был побежден, с вполне понятными опасениями быть арестованным. Вскоре, как известно, все завершилось, и через несколько дней после ареста путчистов Генриху Павловичу позвонила дочь А.И. Лукьянова с просьбой защищать ее отца. После личного общения с Анатолием Ивановичем Г.П. Падва дал согласие, подчеркнув, что свою оценку недавних драматических событий менять не станет и берется лишь защищать Лукьянова лично, но никак не выступать в поддержку политического явления в целом.
Адвокат начал с того, что выступил по телевидению с заявлением о недопустимости обвинений в адрес Лукьянова как идеолога путча: каждый человек может иметь собственные политические взгляды, и преследовать его за одно только инакомыслие недопустимо. Эти доводы были признаны, и поток подобных обвинений сошел на нет. Была обоснована также неприемлемость обвинений в измене родине, предъявленных членам ГКЧП. Что же касается самого А. Лукьянова, то о его непосредственном участии в путче говорить вообще сложно — поэтому в 1994 году перед ним и перед Г. Падвой встал принципиальный вопрос: принимать ли объявленную Госдумой амнистию по делу ГКЧП? К сожалению, пережитые волнения ухудшили здоровье Лукьянова, и было принято решение согласиться с этим решением, поскольку продолжение борьбы могло обойтись слишком дорогой ценой, победа могла стать пирровой.
В 1996 году широкий резонанс имело дело заместителя генерального директора Федерального управления по делам о несостоятельности предприятий П. Карпова, по прошествии нескольких лет обвиненного в получении взятки во время пребывания на одном из саратовских предприятий. Карпов дважды арестовывался — в Саратове и Москве, и все же после долгого разбирательства, растянувшегося на 2 года, усилиями Г.П. Падвы был в итоге реабилитирован.
В середине 1990-х Генрих Павлович защищал крупного предпринимателя Л. Вайнберга, обвиненного в даче взятки (бизнесмен преподнес сотруднице таможенного комитета золотую цепочку). Дело расследовалось Генеральной прокуратурой и шло при этом с нарушениями прав обвиняемого. Адвокату удалось добиться освобождения своего клиента из-под стражи, а некоторое время спустя дело вовсе было прекращено.
Значительным и успешным было участие Г. Падвы и его коллеги по адвокатскому бюро «Падва и Партнеры» Э. Сергеевой в громкой эпопее с задержанием в США в аэропорту имени Кеннеди бывшего управляющего делами Администрации президента П. Бородина, обвиненного швейцарской прокуратурой в отмывании денег и участии в преступной организации. Работать адвокатам приходилось в разных направлениях: помощь российским политическим госорганам, обращения к юридическим органам в США, взаимодействие со следственными органами в Швейцарии. В результате в апреле 2001 года обвинение в участии в преступной организации с Бородина сняли, а в марте 2002-го прокурор кантона Женева Б. Бертосса прекратил уголовное дело в отношении бывшего управделами.
В 2003 году Г. Падва вместе со своим коллегой А. Гофштейном защищал азербайджанского политика и предпринимателя со звучной фамилией Элкапони, обвинявшегося в хранении и перевозке наркотиков. Главу Народно-патриотического союза «Азербайджан-ХХI» и бизнесмена Ф. Элкапони задержали в Москве с килограммом чистого героина в июне 2001 года. Часть зелья сотрудники Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков ГУВД Москвы извлекли прямо из-под пиджака задержанного, другую — в его квартире. Адвокатам удалось доказать, что наркотики Элкапони были подброшены, и в марте 2003 года Головинский межмуниципальный суд Москвы оправдал азербайджанского предпринимателя, освободив его из-под стражи после многомесячного пребывания в тюрьме.
Подзащитным Г. Падвы на протяжении нескольких лет является и бывший председатель Совета директоров Красноярского алюминиевого завода А. Быков, чье имя по частоте появления в современных судебных хрониках имеет не много конкурентов. В 1999 году была предпринята первая попытка привлечь Быкова к уголовной ответственности за причастность к совершению убийства и отмывание денег — он был задержан в Венгрии и перевезен в СИЗО города Красноярска. Осенью 2000 года бизнесмена освободили по решению суда Центрального района Красноярска, однако через некоторое время он был вновь задержан по обвинению в организации покушения на убийство красноярского предпринимателя В. Струганова. Веские доводы Г. Падвы говорили в пользу невиновности Быкова, однако Мещанский суд г. Москвы вынес половинчатое решение: он признал Анатолия Быкова виновным, назначив ему при этом условное наказание сроком 6,5 года. Московский городской суд оставил такое решение в силе. Поскольку Генрих Падва, с одной стороны, уверен в невиновности своего доверителя, а с другой — заявляет о многочисленных нарушениях прав человека в ходе процесса, он не перестает прикладывать усилия по обжалованию приговора, в том числе в Страсбургском суде по правам человека.
С марта 2003 года Падва участвовал в рассмотрении в Красноярском краевом суде нового уголовного дела по обвинению Анатолия Быкова — на этот раз в причастности к убийству местного предпринимателя О. Губина. 1 июля 2003 года суд признал Быкова и его подельников непричастными к этому убийству. Виновным Быков был признан по другой статье — 316 УК РФ (укрывательство убийства, совершённого без отягчающих обстоятельств), приговорен к году лишения свободы и тотчас же амнистирован.
Г. Падва не относится к числу адвокатов, открыто говорящих только об успешно закончившихся процессах с их участием. В своей профессии Генрих Павлович находит немало общего с медициной: не всегда может помочь врач, не всесилен и адвокат. С большим сожалением он вспоминает неудачу в гражданском деле о возвращении части наследия Б. Пастернака его музе и возлюбленной Ольге Ивинской, арестованной после его смерти по обвинению в контрабанде и позже реабилитированной. В своем отстаивании истины Г. Падва дошел до Верховного суда РФ, однако вернуть архивы великого поэта (что нужно было сделать как по юридическим, так и по общечеловеческим нормам) так и не удалось. Доходило до абсурда и издевательства над памятью гения: чиновники требовали документы о дарении О. Ивинской рукописи стихотворения, посвященного ей же самой!
Ныне Г.П. Падва возглавляет адвокатское бюро «Падва и Партнеры», под эгидой которого трудится около 20 адвокатов. Генрих Павлович — Заслуженный юрист Российской Федерации, избран членом Совета Московской городской адвокатской палаты, вице-президентом Международного союза адвокатов. Награжден золотой медалью имени Ф.Н. Плевако (1998). Кавалер Почетного знака Российского национального фонда «Общественное признание».
Г.П. Падва — автор ряда публикаций по вопросам права граждан на защиту, статей по проблемам правосудия.
Многие годы увлекается живописью, любимые художники: Эль Греко, Утрилло. Из современных мастеров предпочитает творчество Натальи Нестеровой. Коллекционирует старинный фарфор. Ценит красивый футбол, теннис.

Генрих ПАДВА

В числе клиентов Генриха Падвы или доверителей, как говорят адвокаты, были член ГКЧП Анатолий Лукьянов, управляющий делами администрации президента Павел Бородин, красноярский бизнесмен Анатолий Быков, возлюбленная Пастернака Ольга Ивинская (Лара!), Михаил Ходорковский…

«Дело уникальное в своем роде, поразительное, — вспоминает события полувековой давности знаменитый адвокат. – Молодой парень только что вернулся из армии, пришел на деревенскую вечеринку, где познакомился с девчонкой, совсем молоденькой, несовершеннолетней, завел ее в лес и изнасиловал. На другой день он удрал из деревни и больше его никто не видел.

Прошло восемь лет. В Сталинграде пришел в милицию человек – уважаемый в городе работник, ударник коммунистического труда, висевший на Доске Почета, награжденный орденом, примерный семьянин, отец двоих детей и сказал: «Я больше не могу. Восемь лет назад я изнасиловал девушку. Арестуйте меня».

Его отец Павел Юльевич Падва был крупный инженер-плановик, занимал ответственные посты в организации Северный морской путь, он работал под началом полярных исследователей Папанина и Шмидта, воевал, после войны был назначен комендантом одного из немецких городов.

В ответ вновь прозвучали оскорбления. На беду под руку ей попал молоток, очень некстати лежащий на видном месте… Придя домой, женщина написала записку родным с просьбой взять к себе детей, выпила горсть таблеток и приготовилась умирать. Ее спас сосед – он случайно зашел и все понял, вызвал скорую помощь.

И тут надо перейти к тому, что является главным пунктом обвинения в том общественном трибунале, который прогрессивная общественность устроила адвокату Падве, — к мотивам. Очень многие общественные обвинители полагают, что 86-летний адвокат просто продался за деньги. Полностью согласен тут с Александром Рыклиным и считаю, что этот мотив вряд ли сыграл решающую роль. Полагаю, что адвокат Падва взялся за это резонансное дело прежде всего в силу профессионального интереса к самому делу.

В целом и в главном Навальный несомненно прав, а Усманов столь же несомненно не прав. Заметим в скобках, что так же в целом и в главном были правы прокуроры, стремившиеся на максимально большие сроки изолировать общество от таких людей, как «Япончик» и «Толя-Бык», а усилиями Падвы, полностью или частично сумевшего разрушить их доказательную базу, праведные стремления прокуроров не были реализованы полностью.

Обвинение в участии в имитации намного серьезнее. Правда, в России многие судебные процессы носят характер фарса, возможно большинство. Означает ли это, что адвокаты не должны даже пытаться использовать суд для того, чтобы отстоять права своих доверителей. И адвокат Падва пытался это сделать. Пытался не дать судье Васиной превратить суд в фарс. Пытался создать атмосферу состязательности. И делал это, кстати, зачастую в союзе со своим оппонентом, Навальным. Падва поддержал просьбу Навального сделать процесс максимально публичным, разрешив видеотрансляцию. Навальный, в свою очередь, поддержал ходатайство Падвы вызвать в суд в качестве свидетелей руководителей «Коммерсанта» Владимира Желонкина и Сергея Яковлева чтобы они могли опровергнуть (или подтвердить) обвинение Усманова в цензуре по отношению к изданию. Не вина Падвы и не вина Навального что судья Васина получила и исполнила указание не допустить состязания сторон, к которому адвокат Падва был готов судя по всему не меньше оппонента.

В этом абзаце журналиста Александра Рыклина собрана большая часть тех обвинений, которые прогрессивная российская общественность выдвигает против Падвы. В этой связи у меня к прогрессивной российской общественности есть несколько вопросов. Первый из них риторический: признает ли прогрессивная российская общественность право даже самого отвратительного преступника на защиту в суде? Риторическим этот вопрос делает то обстоятельство, что отрицательный ответ лишает данную общественность права называться прогрессивной. Поэтому перехожу к вопросу номер два: признает ли прогрессивная российская общественность категорический императив Канта, гласящий: «Поступай так, как ты бы мог пожелать, чтобы поступали все»? В этом месте наиболее сообразительная часть прогрессивной общественности наверняка почувствовала подвох и вместо прямого ответа начала обвинять автора в попытках увести суд народа по делу ренегата Падвы в сторону. Но я все-таки буду исходить из того, что и на второй вопрос нормальный человек ответит утвердительно. И тогда я задаю обвинителям Падвы третий вопрос: не кажется ли прогрессивной общественности, что моральный запрет персонально Падве защищать отвратительного Усманова фактически означает моральный запрет любому адвокату заниматься этим нехорошим делом? Что фактически означает, что прогрессивная общественность в праве каждого на адвокатскую защиту делает исключение для Усманова. В таком случае было бы неплохо, чтобы прогрессивная общественность огласила весь список лиц, которых она, прогрессивная общественность лишает права на адвоката. И заодно, каких еще прав надо лишить нехороших людей.

При всей общей правоте Навального, он не прав в некоторых довольно существенных частностях. Заявив, что Усманов «сидел то ли за изнасилование, то ли за мошенничество», Навальный подставился и зачем-то продолжал упорствовать, заявляя, что взял это из книжки бывшего британского посла в Узбекистане, которого его соотечественники, кстати, надежным источником не считают. Тезис Навального, что Усманов не платил налоги в России, адвокат Падва с удовольствием опроверг документально.

— Удерживала страсть к этой деятельности, любовь к тому, чем я занимался. Понимание необходимости этой работы. Понимание, что, несмотря на то, что не всегда — очень редко даже — удавалось добиться желаемого результата, все-таки иногда это было. А это наивысшее счастье, которое я испытывал в жизни.

— Я вам расскажу об одном из самых трагических для меня дел. Оно было связано с наследством Бориса Пастернака. Это было ужасно. У него была возлюбленная, Ольга Ивинская, с которой он жил, которую обожал и которой посвятил несколько произведений. Он оставил ей многое из того, что создал. Но ее посадили и все отняли. Когда ей удалось реабилитироваться, ни одной бумаги не отдали. Я тоже не смог ей помочь. Хотя, с одной стороны, я хорошо поработал, но с другой — недоработал. Отчасти по объективным причинам. А отчасти чего-то не хватило. Я очень страдал и страдаю.

— Особенно ночью. А поезд, которым я приехал, приходил ночью. Я был молод, смел и не сказать, чтобы авантюристически настроен, но, во всяком случае, задор был. Я и еще несколько мужчин решили: а чего там, пойдем! Ржев был полуразрушенным, он же был под немцами. Там были страшные бои во время войны. А это же 53-й год, война недавно только закончилась, не восстановлены еще города были. И вот мы шли в поисках мест, где остановиться, по ночному городу, который был еще в руинах, был плохо освещен. Я оказался в какой-то гостинице. Вот с этого началась моя профессиональная деятельность.

20 февраля 90-летие отмечает знаменитый адвокат Генрих Падва, живая легенда советской и российской адвокатуры. Его профессиональная биография — это длинный список сложнейших судебных дел и самых громких имен. Бизнесмены Михаил Ходорковский и Алишер Усманов, политики Павел Бородин и Анатолий Лукьянов, семьи Владимира Высоцкого и академика Андрея Сахарова. В преддверии юбилея Генрих Павлович пообщался с нами.

Конечно, государство хотело себе. За этим государством был КГБ. Он же и гноил Пастернака, он же и забрал все и не отдавал. На первых порах мне удалось добиться успеха. Сначала Ивинской отказали в возврате изъятого у нее наследия поэта. Я добился, что Верховный суд отменил это решение, и при новом рассмотрении у нас были шансы выиграть.

Генрих Падва: Я защищал Высоцкого и “вора в законе” Япончика

Чтобы это опровергнуть, мне пришлось провести кропотливую работу: я стал едва ли не биографом Шаляпина! Ведь огромную роль играли малейшие детали завещания великого певца. Мне даже потребовалось доказывать суду, что Пал Палыч-старший из того самого дворянского рода, который владел знаменитым Домом Пашкова в Москве, был мужем Ирины Шаляпиной. Свидетельство-то об их браке было утеряно…

Ольга Ивинская была возлюбленной Бориса Пастернака, литературным секретарем и его музой. Их связывали 14 лет самых близких отношений. Это она стала прототипом Лары в «Докторе Живаго». Ей поэт посвятил многие свои поздние произведения, в том числе, и цикл гениальных «Стихотворений Юрия Живаго».

Ивинской и ее детям Пастернак подарил рукопись своей последней работы «Слепая красавица». Им же поэт завещал и часть авторских гонораров, которые он не смог получить, за заграничные издания «Доктора Живаго». Эти деньги явились причиной повторного ареста Ольги Всеволодовны вместе с дочерью Ириной и их ссылки в политический женский лагерь под Тайшетом.

А дело было так… Один известный в ту пору театральный администратор — назовем его М. Г. — направлялся к своему автомобилю, припаркованному на Новом Арбате, когда появился Иваньков и завел с ним разговор. После чего администратор передал Иванькову ключи от своего «Москвича». А сам пошел в милицию и заявил, что под угрозой оружия у него отобрали машину.

— В 1979-м. Я с моим другом отправился отдыхать на юга. Приезжаем в Тбилиси, и видим там афиши Театра на Таганке. Играли они в каком-то клубе. Когда мы туда попали, я и узнал от Высоцкого, что накануне к нему приезжал следователь из Ижевска. Он допрашивал его и Валеру Янкловича в связи с гастролями Володи в Удмуртии.

Правила жизни Генриха Падвы

Я не берусь за дела, которые мне неинтересны. Не берусь также и за дела маленькие, простые. Когда ко мне сейчас обращаются с делами о мелком хищении или по наркотикам, я отказываюсь. Я даже забыл, какими статьями предусмотрены наказания за эти преступления. Их могут проводить мои помощники.

Чтобы быть хорошим корпоративным юристом, не нужно иметь артистический темперамент. А чтобы быть судебным адвокатом по гражданским и уголовным делам, необходимо, конечно, владеть ораторским искусством, которое особенно требуется в суде присяжных. В свою очередь, чтобы успешно ораторствовать, нужно быть высокообразованным человеком, знать музыку, литературу, живопись. Надо бывать в портовых кабаках, толкаться среди привокзальной публики, наблюдать быт обитателей социального дна, знать разновидности уличного и квартирного хулиганства. Может быть, иногда и драться нужно.

Заранее написанная речь – опасная штука. Адвокаты, которые хорошо пишут, но не умеют правильно воспользоваться писаниной, засушивают свои речи. Они читают, а это плохо воспринимается. Надо уметь написать, потом сделать написанное как бы чужим, и это чужое потом снова присвоить и рассказать. Иной раз кажется, что готов к выступлению, что в голове полная ясность. А пытаешься положить свою мысль на бумагу – не хватает слов. Значит, на самом деле в голове туман. И чтобы его развеять, надо сочинить речь.

У нас почему-то считается, что самое дорогое – оно самое лучшее. Но так бывает далеко не всегда. Я человек старого закала. Я работал во времена, когда такса у адвокатов была как подаяние нищему. По такой таксе я сейчас, конечно, работать не стану, но не могу привыкнуть и к тому, что можно запросто брать с клиента сотни тысяч, миллионы… Я не самый дорогой адвокат. Кроме того, у меня есть на сей счет своя теория. Она состоит в том, что не надо брать с клиента как можно больше. Потому что если ты возьмешь слишком много, он будет либо чрезмерно надеяться, либо даже думать, что ты берешь не только себе, а будешь с кем-то делиться. В итоге ты попадешь в психологическую зависимость от него. Он может с тебя требовать то, чего ты сделать не считаешь возможным. Лучше чуть-чуть недобрать с него, пусть думает, что он тебе обязан, пусть говорит родственникам и знакомым: «Я-то думал, Падва возьмет миллион, а он взял по-божески». У меня с ним тогда другие взаимоотношения выстраиваются, и мне это более комфортно, чем лишняя тысяча или десять тысяч.

Мне в страшном сне не могло привидеться, что я передаю прокурору или судье взятку от моего подзащитного. В те времена [Падва говорит о начале карьеры. – «Право.Ru«] и денег-то ни у кого не было, так что какие там взятки. Я потом в Торжке защищал следователя, который брал. Но что он брал? Десяток яиц, банку грибов. Системной коррупции тогда не было вовсе.

Ге́нрих Па́влович Па́два

Среди доверителей Падвы были крупные журналы и газеты (Издательский дом «Коммерсантъ», «Огонёк», «Известия»), известные российские и иностранные компании («ПепсиКо», «Ренессанс Капитал», «Кембридж Кэпитал», «Холдинг Москва», «Центр КНИТ — Калужская застава»), банки (в том числе «Ситибанк», Менатеп), а также семьи академика Андрея Сахарова и артиста Владимира Высоцкого.

Генрих — юрист высочайшей пробы. И без преувеличения — выдающийся адвокат. Ему присуще качество, которые, увы, сейчас, уходит, к великому сожалению. Это высочайшая правовая культура. Дело в том, что Падва беззаветно предан профессии. А если ещё учесть, что он обладает таким качеством, как самоирония, которое, на наш взгляд, просто необходимо человеку… У него развито чувство юмора, само общение с ним доставляет просто удовольствие. И я горжусь нашей дружбой, соответственно надеюсь, что Генрих платит мне тем же.

С 1971 — член Московской городской коллегии адвокатов (МГКА), с 1985 — член её президиума и директор НИИ адвокатуры при Московских коллегиях адвокатов. С 1989 — вице-президент Союза адвокатов СССР (затем Международного союза (содружества) адвокатов). С 2002 — адвокат Адвокатской палаты города Москвы. Один из учредителей и управляющий партнёр адвокатского бюро «Падва и Партнёры».

За вклад в развитие российской адвокатуры был награждён золотой медалью имени Плевако, за большой личный вклад в развитие законодательной системы, многолетнюю адвокатскую практику, направленную на защиту гражданских прав и свобод личности, удостоен почётного знака «Общественное признание».

Генрих ПАДВА

17 Фев 2022 klasterlaw 201